70 и еще 5 лет в строю

Александр АШКИНАЗИ

Машины и политика

1. Подозрение в национализме

В институте я был редактором курсовой стенгазеты «Якорь». Имеется в виду якорь машин постоянного тока. Вышибить статьи из кого-то – это был большой труд. Иногда это удавалось, а частично я писал сам. Большая проблема была и с бумагой. Как-то для газеты взяли синьку. Получился голубой фон. А когда пошли печатать статьи, то машинистка сказала – нет бумаги. Мы нашли какую-то желтоватую бумагу. Напечатали статьи, наклеили на синьку и повесили. В срок, как положено. Замечательная газета.

Вдруг прибегает парторг: «Что ты сделал! Жовто-блакитное знамя повесил!» (сейчас желто-голубой флаг – государственный флаг Украины). В то время это могло пойти и как «петлюровщина». Пришлось срочно отдирать статьи, искать белую бумагу и так далее.

Вообще со стенгазетами не один раз бывали неприятности. В армии у одного из моих друзей, П.Н. Водысина, редактора стенгазеты, был случай, когда в стенгазете на белом фоне был нарисован красный круг. Пытались пришить прояпонскую пропаганду. Водысин вообще был вольнодумец, и комиссар имел на него зуб. Однажды мы ехали на машине, и возник спор, окончательно ли у нас построен социализм. Известно, что до войны была опубликована статья Сталина («Ответ агитатору Иванову») о том, что внутри страны социализм построен необратимо, но вот есть внешние враги. Между тем навстречу проезжала другая машина, и в ней везли труп. Водысин и говорит: «Да бросьте вы спорить, вот перед вами живой свидетель – он умер при социализме». Его исключили из партии. Оспаривая исключение, он дошел до члена Военного совета, тот все выслушал и сказал: «Конечно, я скажу, и вас восстановят; но надо же соображать, когда болтаешь языком».

2. Промышленный шпионаж

После окончания Харьковского электротехнического института я был направлен на Харьковский электромеханический и турбогенераторный завод и попал в конструкторский отдел крупных электрических машин, в котором я делал свой дипломный проект. Первой моей не студенческой работой была разработка комплекта рабочих чертежей обмотки статора крупного синхронного генератора, начиная со схемы обмотки, затем транспонированного стержня обмотки, изолированного стержня, соединительных и выводных шин обмотки.

В отделе было 3 бюро: турбогенераторов, гидрогенераторов и механических расчетов. Из крупных электрических машин, кроме турбо- и гидрогенераторов, завод изготавливал небольшие синхронные компенсаторы по проектам ликвидированного «бюро Шредера», итальянского специалиста из фирмы Ансальдо, к тому моменту уже уехавшего в Италию.

Через некоторое время после разработки мною по отдельным заданиям ряда узлов электромашин было создано четвертое бюро «синхронных компенсаторов», и главный конструктор Альберт Иосифович Бертинов, позже – доктор, профессор, заведующий кафедрой электромашин МАИ, предложил мне быть начальником этого бюро. Я дал согласие при условии, что все механические расчеты по синхронным компенсаторам будет делать мое бюро.

Было достигнуто компромиссное решение. Расчеты делает мое бюро, но их визирует «бюро механических расчетов».

Кстати, возглавлял это бюро Петр Андреевич Гуров, и я считал, что в сопромате он разбирается не хуже Тимошенко, убывшего после революции в США и издавшего там ряд фундаментальных работ по сопротивлению материалов и теории упругости, кроме изданных у нас до революции.

Первой разработкой, начатой бюро, был синхронный компенсатор мощностью 12 500 кВА, 6,3 кВ, 750 об/мин с водородным охлаждением (СКВ-12,5-8).

Машина с водородным охлаждением в то время была в мире единственная – в США, фирмы «Дженерал электрик». Синхронный компенсатор мощностью 10 000 кВА. Об этой машине мы знали из коротенькой, в одну страничку, статьи в американском журнале.

При разработке нашего СКВ основными были, конечно, специфические вопросы, связанные с применением водорода для охлаждения машины. Оболочка (корпус) компенсатора должен быть газоплотным. Но если внутрь попадет все-таки воздух, может произойти взрыв – значит, оболочка должна быть рассчитана на давление взрыва. Надо было разработать систему автоматической подпитки машины водородом и систему контроля, чтобы давление водорода внутри машины всегда было немного больше, чем фактическое атмосферное давление. Пусть лучше водорода немного уходит, чем воздух будет заходить внутрь. Необходимо было также разработать систему заполнения машины водородом, а именно, чтобы сначала вытеснять воздух углекислым газом, а затем углекислый газ водородом и наоборот, если надо, скажем, вскрыть машину. На всей системе газопроводов должны быть вентили, не пропускающие наружу водород. Ну, и много других проблем надо было решить, с которыми мы еще не сталкивались.

Пришлось заняться «промышленным шпионажем».

В упомянутой выше статье была фотография компенсатора перед сборкой на испытательном стенде. На переднем плане стоял обычный стол, на заднем плане ротор компенсатора и статор, пол из метлахских плиток. По существу – отличная изометрия.

В библиотеке очень много американских журналов, у всех в конце реклама разнообразных фирм, в том числе выпускающих керамические плитки, и большинство указывает размеры выпускаемых плиток. Все фирмы выпускают плитки 3" x 3", 4" x 4", 5" x 5" (1" = 25,4 мм).

Принимаю, что высота стола у «Дженерал электрик» такая же, как и у нас в Союзе – около 750 мм. Определяю, исходя из этого, что применена плитка 5»х5». Прекрасно. Сокращение размеров на фото в результате изометрии одинаково, что для плитки, что для машины, и я выясняю с достаточной точностью размеры машины и ее узлов и деталей, которые видны на фото.

Чем не «промышленный шпионаж»?

Серьезно стоит вопрос вентилей, их в системе много, и они не должны пропускать водород, когда закрыты, и не травить его наружу, когда открыты, то есть сальник должен быть длительно надежен после многих операций, при этом условный проход вентилей должен быть не меньше 25 мм, иначе операции займут много времени.

Обращаюсь в бывший тогда «Главармалит», а они – это конец 30-х годов – отправляют меня к каталогу дореволюционной фирмы «Лангензипен»: «Там все, что мы делаем, есть». Но того, что нам надо, там не оказалось.

Опять беру кучу американских журналов. Реклама фирм, выпускающих арматуру, еще более обильна, чем изготовителей керамики. Очень многие вентили показаны в разрезе на 1/2 или 1/4. Некоторые делают оригинальный вентиль, у которого уплотняющая деталь с двух сторон клапана, то есть открыв полностью вентиль, ты исключаешь утечку водорода через сальник штока вентиля, как бы сальник ни был изношен. Отлично, делаем опытную партию. Прекрасно работает.

Чем не «промышленный шпионаж»?

Обычно синхронные компенсаторы с воздушным охлаждением раскручиваются и доводятся до подсинхронной скорости асинхронным двигателем и, если оставить эту схему для компенсатора с водородным охлаждением, то надо либо из газоплотной оболочки выводить конец вала – и возникает сложная система уплотнения вращающегося вала, либо увеличить объем оболочки компенсатора, поставив разгонный двигатель внутри. Оба решения нежелательны.

В то же время все синхронные компенсаторы на полюсах ротора имеют демпферные клетки, то есть по существу, то, что в асинхронном двигателе называется «беличьей клеткой». Но она не может рассеять ту энергию, которая в нее поступит за время пуска. Что, кстати, и произошло через много лет у компенсатора мощностью 50 000 кВА завода «Уралэлектротяжмаш» при первом пуске на Ногинской подстанции Москвы системы 400(500) кВ. Когда, потеряв прочность от высокой температуры, часть клетки между полюсами от центробежной силы выгнулась и прорезала изоляцию обмотки статора.

В синхронных компенсаторах стоят подшипники скольжения, и если уменьшить потери трения при пуске, клетке будет легче. Значит, надо полусухое трение заменить на жидкое, и мы решаем перед пуском подавать масло под высоким давлением в нижнюю точку вкладыша подшипника. Это мы сами придумали, но – смотрим внимательно на фото в журнале и видим, что в стойке подшипника отверстия с боков стойки, из них идут в масляные ванны трубы для пополнения смазки, а среднее отверстие может быть предназначено только для подачи масла под давлением в нижнюю точку вкладыша.

Совершенно особой частью проектирования машины с водородным охлаждением является разработка системы газового хозяйства. Надо наполнить оболочку водородом, причем через промежуточное заполнение углекислым газом, чтобы не образовалась взрывоопасная смесь. При удалении водорода процедура должна производиться в обратном порядке. Надо автоматически поддерживать избыточное давление водорода в оболочке, надо непрерывно контролировать чистоту водорода.

Пришлось разработать схему газопровода, разработать ТЗ на аппаратуру, которую взялся спроектировать и изготовить «ЛенКИП». Система газового хозяйства и аппаратура описаны в моей статье «Газовое хозяйство синхронных компенсаторов с водородным охлаждением», опубликованной в журналах «Вестник электропромышленности» №№6,7 и 8 за 1941 год. Позже эта система была усовершенствована, и описана в моей статье в том же журнале, в №9 за 1956 год.

В статье в американском журнале о функциях газового хозяйства и аппаратуре было указано, что применен газоанализатор фирмы такой-то. Беру гору журналов и в одном, в разделе рекламы, нахожу эту фирму. Направляем в фирму письмо с просьбой выслать каталоги.

Получаем каталоги. Подбираем подходящий для анализа водорода в нужном нам интервале процентного содержания в воздухе, воздуха в углекислом газе и водорода и углекислого газа в воздухе. Пишем фирме и без стеснения указываем, что нам нужен газоанализатор для той же цели, что и «Дженерал электрик». Заказываем, и на первой машине с водородные охлаждением в аппаратуре применяем единственный импортный прибор.

3. Слишком хороший насос

Случай произошел на Волгодоне, когда Сталин сказал – пустить канал на год раньше плана. Строительство вело МВД. И когда уже было близко к концу, выяснилось, что не впадают в синхронизм двигатели насосной станции, двигатели насосов (насколько помню, мощностью 2300 кВт), которые должны были качать воду с нижнего бьефа на верхний. Потому что канал шел через повышение рельефа, и надо было наполнить верхнее водохранилище. Срочно собралась куча народа, высокое начальство.

Насосная станция имела бетонное основание, наверху, на бетонной площадке, стояли эти двигатели, от них шли вниз вертикально валы и ниже нижнего бьефа были насосы. Вода не должна выливаться с верхнего бьефа в нижний: при подаче воды вверх она поднималась немного выше и выливалась в верхнее водохранилище. Бетон сделан, двигатели поставлены, все смонтировано, включают – они крутятся, но на асинхронных оборотах и, конечно, клетка (пусковая, а не рабочая – она только для пуска, так как двигатели синхронные) скоро сгорит, и произойдет авария. Почему двигатель не впадал в синхронизм?

Плотина была довольно длинной. И насосная станция находилась посреди плотины. Плотина вся должна быть земляная, она еще полностью не насыпана. Имелось в виду, что одновременно будет идти отсыпка плотины и накачка воды. И конечно, по проекту трансформатор 110/6,3 кВ должен стоять вплотную к насосной станции, на плотине – но ее еще нет. Поэтому трансформаторы стоят на берегу, довольно далеко, и протянута временная линия передачи уже на напряжении 6,3 кВ, то есть ток большой и возникает заметное падение напряжения. А момент двигателя пропорционален квадрату напряжения.

Первая мысль – уменьшить значение момента. Повернуть лопасти насосов. Прибыл главный инженер Сысертского насосного завода, говорит: «Нет, у нас конструкция не допускает». Тогда я говорю: «Хорошо, обрубите концы лопастей, укоротите их». Он кричит: «Да вы что!..» – и так далее. Вторая мысль – поднять напряжение на двигателях, переключив трансформаторы на максимальное повышение, но это уже было сделано ранее.

Большое совещание, я рассказываю, объясняю, начертил, что мог и говорю: «Обвинять Уралэлектротяжмаш, завод, который сделал эти двигатели, нельзя. Ему дали кривую – характеристику этого насоса – зависимость подъема воды от частоты вращения, а насос оказался с большей производительностью, он быстрее поднял воду, а двигатель до подсинхронной скорости не дошел, вода стоит, а двигатель крутится и не может поднять ее на последний один метр». Выступил заместитель министра, которому подчинена Сысерть: «Кого вы послушали, что они там, в Сысерти, понимают, это же вахлаки», – и такого на них наговорил, на свой завод...

А в гостинице, где мы жили – собственно, это был барак – с нами жил главный инженер насосного завода. Зима, холод, мы утром с ним идем в гостиницу (всю ночь заседали), и я его спрашиваю: «Как же вы вытерпели все это? Ведь зам. министра вас с грязью смешал, объяснял, что вы идиоты, ничего не понимаете, когда делаете насосы и кривые выдаете». А он мне в ответ анекдот о том, как летел зимой воробей, упал, замерзая, на дорогу. Корова на него наделала, он отогрелся, вылез, зачирикал, и лиса его съела. Вот, говорит, я и сидел тихо – не чирикал. Посмеялись.

Во время разбирательства с этими двигателями прилетел Серов, генерал-полковник, с кучей генералов, на совещании сидит, в том числе, и начальник строительства генерал-лейтенант Шикторов Иван Сергеевич. Совещание в 12 ночи началось, я пришел. Серов говорит: «Лаврентий Павлович должен докладывать Иосифу Виссарионовичу о ходе строительства, будут ли заполнены в срок водохранилища и так далее, и мы должны передать в Москву ВЧ-грамму и вот, пожалуйста, все подписали, подпишите и Вы». Кладут мне, читаю. Докладываем, что строительство идет так-то и так-то, принимаются меры, чтобы отсыпать плотину, очень напряженное состояние, холода, принимаются меры и так далее и – к сожалению, двигатели не впадают в синхронизм, так что гарантировать срок пуска не можем. Написано так, что получается, что виноваты двигатели. Хотя действительно, правда, что они не впадают в синхронизм, но они-то не виноваты. И вот я беру ручку, наклоняюсь для подписи и вижу боковым зрением, что все эти деятели переглядываются – неужели этот идиот подпишет. Я пишу внизу – двигатели не впадают в синхронизм в связи с нарушением проекта – трансформатор установлен не там, провода не те, напряжение ниже нормы, насосы не соответствуют выданной характеристике. Они кричать: «Что вы делаете! Вы знаете, что за это Вам будет!» Вот тогда Шикторов спокойно спросил меня: «Что нужно сделать?»

Питалась электроэнергией эта насосная от Сталинграда через Калач. Год был 1952, еще не все электростанции были восстановлены. По дороге было еще несколько энергопотребителей. И я ответил Шикторову, что единственный способ – это ночью отключить всех, кого только можно, в Сталинграде (кроме непрерывных производств, жизнеобеспечения города, органов) и по дороге отключить все эти городки и сам Калач. Это сделали, напряжение поднялось, двигатели вошли в синхронизм. А потом уже можно напряжение вернуть к старому.

Все проблемы с двигателями решились, можно уезжать, последний осмотр, я лазаю там, спустился вниз, под двигатель, смотрю на масляную ванну подпятника двигателя. И вижу: в дне масляной ванны – трещина. Сочится масло. Кошмар. Сейчас сказать, что действительно неприятность с двигателем... В этой обстановке. Что делать?

Говорю, чтобы мне на ночь поставили туда все обогреватели, которые есть – дескать, хочу еще подсушить обмотки двигателей. Рабочих (заключенных) уводят в шесть вечера, пусто, никого нет. Приготовил ведра, сурик, инструмент. Полез туда, вычерпал все масло, просверлил дрелью край трещины (чтобы снять концентрацию напряжений), нарезал резьбу, поставил болт на сурике, закрасил трещину, вдавливая сурик пальцами, всеми этими нагревателями высушил сурик, к утру залил масло.

Можно поехать и проверить, стоит ли там этот болт...

Отмечаю командировку и захожу к Шикторову попрощаться.

– Не хотите ли посмотреть строительство, а то Вы всё время только на насосной и были?

– С удовольствием!

– Ну, тогда пошли в машину.

Едем на самую верхнюю точку канала. Кстати, при желании можно точно установить не только дату, но и время, так как в это время было частичное солнечное затмение. Шофер машину остановил и дал нам закопченные стеклышки.

Работает экскаватор, этот их вид называют драглайнами. Ковш берет кубов 16, а стрела относит землю на 100 метров – ЭШ-16/100. Электромашинные агрегаты и шкафы с аппаратурой в колоссальном машинном зале, стоящем на гусеницах, стрела выходит из боковой стенки и все это сооружение, ну целый дом, поворачивается на неподвижных гусеницах. Экскаваторщик сидит в кресле, в фонаре на боковой стенке у выхода стрелы, кнопками на рукоятках кресла управляет ковшом и стрелой и при работе все время поворачивается вместе с машинным залом и стрелой.

А недалеко от места работы стоит барак. В бараке сидит бригада Уральского завода тяжелого машиностроения (УЗТМ), который изготовил драглайн, и бригада Харьковского электромеханического завода (ХЭМЗ), который изготовил электрооборудование.

У бригады УЗТМ запасные блоки, тросы, траки, редукторы и тому подобное, у бригады ХЭМЗа якоря электрических машин, катушки, контакторы, реле и горы щеток и щеткодержателей. В то время еще не было щеткодержателей с рулонными пружинами постоянного давления, описанными в моей статейке «Модернизация щеточного аппарата» в №11 за 1985 год журнала «Электротехника».

Обрывается трос. Экскаваторщик Усков всё отключает, откидывается и засыпает. Из барака бежит бригада УЗТМ, восстановили. Будят Ускова – он опять копает. Искрят щетки, Усков все отключает и засыпает. Бегут ХЭМЗовцы. Восстановили. Будят Ускова – он копает. Усков получил звание Героя Социалистического труда, он был тогда лучший экскаваторщик Союза.

Расстались мы с Иваном Сергеевичем, по-моему, со взаимной симпатией.

4. Ивану Сергеевичу Шикторову, что важно, симпатизировал не только я...

Запорожский трансформаторный завод (ЗТЗ) начал изготовление мощнейших, уникальных трансформаторов для энергосистемы 400(500) кВ. Завод новый, построен после Великой Отечественной войны, и на него переведен ряд специалистов с Московского трансформаторного завода (МТЗ), начиная с главного инженера Ю.С. Кронгауза, поскольку конструкция трансформаторов разработана на МТЗ.

В командировке на ЗТЗ находится главный конструктор МТЗ С.И. Рабинович, который при разработке внес в конструкцию трансформаторов ряд принципиальных решений, ранее в трансформаторах энергосистем нигде не применявшихся; он был потом удостоен Государственной премии. Понятно, что он, конечно, нужен, а вот зачем я туда командирован – мне не совсем понятно. Я как будто хорошо разбираюсь во вращающихся электрических машинах, а тут трансформаторы. Но раз направили, значит надо.

Тут же находится Иван Сергеевич Шикторов, знакомство с которым у меня началось на строительстве Волго-Донского судоходного канала. Прекрасная погода, замечательный поселок – городок из коттеджей, построенный одновременно с заводом, зелень, вечером гуляем, и Иван Сергеевич кое-что рассказывает из своей жизни и в том числе о вызове к Сталину.

Иван Сергеевич – начальник УВД Ленинграда и области. Город в блокаде, и Сталин вызвал к себе руководителей обороны, в их числе Шикторова.

Видно, Шикторов доложил так, что Сталин его запомнил. В книге В. Успенского «Тайный советник вождя» (М.: Прометей, 1991) – есть следующие воспоминания подполковника Н.А. Лукашова – советника Сталина: «В октябре 1949 года Круглов сообщил Сталину: с 1943 года генерал-лейтенант И.С. Шикторов работал начальником УВД Ленинградской области, с 1948 года в Свердловске. После ареста ленинградского руководства Шикторова вернули в Ленинград. Однако, как нам доносят, он «не очищает органы МВД области от лиц, не внушающих доверия». Шикторов продолжительное время работал при старом вражеском руководстве Ленинградской области... Предлагается отстранить Шикторова и заменить его Т.Ф. Филипповым».

«Сталин отстранить соглашается, но повелевает найти Шикторову другую работу. Случай крайне редкий. Обычно любые доклады – предложения подобного рода кончались однозначно трагически». В данном случае Шикторов был направлен на Волгодонский судоходный канал начальником строительства. Перед этим автор пишет: «Правда, иногда Сталин, по ему одному известным причинам, проявлял «милость».

Я думаю, причина та же, что и у меня – симпатия, возникшая после доклада Шикторова; но симпатия Иосифа Виссарионовича, конечно, была значительно важнее.

• Тщательнее надо...

• Оглавление

Дата публикации:

25 января 2004 года