Майкельсон и скорость света

Бернард ДЖЕФФ

10. Нобелевская премия

Доктор Поль У. Меррил, работавший в обсерватории Маунт-Вильсон, однажды заметил, что у Майкельсона был «низкий ф.п.». Под «ф.п.» он понимал «фактор публикации». Согласно созданной им шкале, ученый, который публиковал все, что знал, имел «ф.п.», равный единице. Если он публиковал в десять раз больше, чем действительно знал, его «ф.п.» равнялся десяти. По подсчетам доктора Меррила, «ф.п.» Майкельсона был «меньше одной десятой».

Майкельсон прекрасно знал себе цену, но никогда не искал почестей. Погоня за эффектами, игра на публику были чужды его натуре. Только иногда, очень редко, ему случалось изменять себе. Так случилось в 1897 году, когда он писал ректору университета Гарперу: «Хотя мне не свойственно заниматься самовосхвалением, я уверен, что Вам известно, каким признанием пользуются мои труды за границей». Но даже и тут он просил не наград самому себе, а поддержки для своего отдела.

Но как ни презирал он рекламу, как ни избегал публичных восхвалений, его огромный вклад в науку не мог не получить признания, и когда пришла слава, он принял ее со скромностью и достоинством. В 1895 году Парижский университет присвоил ему степень доктора, в 1899 году Кембриджский университет пожаловал ему свою красную мантию, в 1901 году он получил степень почетного доктора права от Йельского университета (на той же церемонии чествовалась еще одна знаменитость из района Калаверас – Марк Твен), в 1903 году степень доктора была присвоена ему Итальянским научным обществом, а в 1906 году, по случаю двухсотлетия со дня рождения Бенджамена Франклина, – Пенсильванским университетом. С 1901 по 1903 год он был президентом Американского физического общества, позднее стал вице-президентом Американского философского общества и в 1923 году – президентам Национальной Академии наук.

В 1907 году шведская Академия присудила Майкельсону Нобелевскую премию за труды в области физики. Он был первым американским ученым, на долю которого выпала подобная честь.

Всего с 1901 года, когда были учреждены Нобелевские премии за научные достижения, до 1907 года их получили двадцать два ученых из других стран. Первыми лауреатами были немец Вильгельм К. Рентген (открывший лучи, названные его именем), голландец Якоб Вант-Гофф (за работы в области химической динамики и осмотического давления) и немец Эмиль Адольф фон Беринг (за разработку противодифтерийной сыворотки).

Несмотря на значительный прогресс в технике, успехи Америки в области чистой науки до Майкельсона были весьма скромными. Заслуживали внимания работы Бенджамена Франклина и Джозефа Генри по электричеству. Возможной кандидатурой на Нобелевскую премию мог бы быть Генри Роуланд, создавший диффракционную решетку и установивший законы магнитного потока, но Роуланд умер в 1901 году. Можно еще назвать Сэмюэля П. Лэнгли, профессора Смитсонского института, автора блестящих работ по аэродинамике, и Джозайю Уилларда Гиббса, который разработал многие вопросы физической химии, легшие в основу современной химической технологии. К сожалению, работы Гиббса не получили широкого признания, и меньше всего его ценили у него на родине, в Америке.

Исследования Майкельсона были в другом плане. В его трудах не содержалось глубоких математических открытий. По сути дела, он был великолепным измерителем, несравненным создателем точных приборов, изобретательным экспериментатором. Шведская Академия отметила его не за знаменитый опыт с эфиром, ибо теория относительности, созданная Эйнштейном и опубликованная лишь за два года до этого, все еще подвергалась сомнениям. (Эйнштейн получил Нобелевскую премию лишь в 1921 году, причем за объяснение фотоэлектрического эффекта.) В решении Нобелевского комитета говорилось о «методах осуществления точных измерений», разработанных Майкельсоном, и проведенных им «исследованиях в области спектроскопии». Упоминались и его эталон длины и анализ спектральных линий.

Триумф Майкельсона вызвал ликование в Соединенных Штатах. Газеты писали о нем на первых страницах. Чикагский университет дал в его честь грандиозный банкет. Последовали новые награды, в частности коплейская медаль Лондонского королевского общества, присужденная за опыт с эфирным ветром.

На церемонии присуждения коплейской медали Майкельсон произнес одну из своих немногочисленных речей. Он напомнил Европе, что Америка изменяет свое отношение к науке, и говорил о том, каким он надеется видеть будущее науки у себя в стране. Лондонская газета «Тайме» поместила следующее изложение его речи:

«Честь, оказанная ему обществом, является одновременно признанием заслуг американской науки. (Одобрительные возгласы) Америка еще молода, и ей свойственны многие ошибки юности, но с каждым годом там уделяется все больше внимания научным исследованиям. Прошло время, когда были возможны случаи, подобные тому, о котором он сейчас расскажет. Один его хороший приятель, которого он не видел двадцать пять лет и который за это время стал преуспевающим дельцом, приехал в Чикаго и пришел к нему в гости.

Он всячески старался развлечь приятеля, но интересного разговора не получалось. Тогда он повел его к себе в лабораторию, чтобы показать одну машину, которая, как он полагал, должна была заинтересовать даже человека, не имеющего отношения к науке. Он объяснил приятелю назначение машины, и тот выслушал его объяснение в полном молчании.

Когда они возвращались домой, приятель вдруг спросил, какой прок в проводимых им исследованиях? Ему пришлось в ответ прочитать небольшую лекцию по физике и, в частности, рассказать о спектроскопе. Его приятель не знал, что такое спектроскоп. Он объяснил, что определенные линии в спектре указывают на определенные элементы и что при помощи спектроскопа мы можем узнать, из каких элементов состоят Солнце и звезды. Он особо подчеркнул, что этим способом в составе Солнца и звезд был обнаружен натрий. Никакого впечатления. (Смех) Наконец, после долгого молчания его приятель сказал: «Ну и кому это интересно, что там есть натрий?» (Смех)

«Скоро этот крайний утилитаризм изживет себя. Будем надеяться, что когда научные учреждения Америки станут немного старше и приобретут славные имена и традиции, хоть тысячная часть того богатства и энергии, которые сейчас идут на приумножение богатства и энергии, будет отдана на развитие науки и искусства».

• 11. Доставший звезду

• Оглавление

Дата публикации:

27 октября 2003 года