Свирл: первый звоночек,
или По ком звонит колокол?

Юрий ЛЕБЕДЕВ

Введение

Вы никогда не задумывались над тем, что такое мир Интернета? Одна из точек зрения – некий «интеллектуальный бульон», аналогичный «первоначальному бульону» в мировом океане, из которого в результате эволюции и появилась органическая жизнь на Земле. А с философской точки зрения? Может быть Интернет – уникальный случай инвертно-солипсического образования? То есть, включая компьютер и начиная общение с какими-то серверами, сайтами, персональными страничками и даже вступая в переписку со своими знакомыми людьми Вы «на самом деле» только обмениваетесь информацией с доселе неизвестным ЧЕМ-ТО. С ЧЕМ? Вам, вероятно, кажется, что это ОНО материализовано в виде клавиатуры, монитора, процессора и телефонных проводов. Но, согласитесь, отнюдь нельзя исключить и того, что «в действительности» это ЧТО-ТО никакого отношения к материально существующему компьютеру не имеет, а использует все это «железо» для реализации каких-то своих желаний? И это НЕЧТО – электронный аналог «почти Солипсиста», контактирующего с нашим миром только в каких-то точках, по странному стечению обстоятельств расположенных вблизи наших компьютеров? И что ОНО всеобще-единственно, а Вас рядом с ним почти и не видно?

Это не наброски сюжета фантастического романа, это реальные соображения, которые возникли у меня, когда я получил по электронной почте то, что в прошлом веке назвали бы «рукописью», а сейчас имеющее безвкусную кличку «мыло». И письмо пришло с известного мне адреса, и объявленный компьютером корреспондент в «живой ипостаси» известен мне как человек, способный к сочинению текстов и не такого уровня, но... Но те, кто получат интеллектуальное удовольствие от прочтения присланного мне трактата, вероятно поймут, что невозможно избавиться от ощущения причастности этого самого НЕЧТО к появлению на моем мониторе приводимого ниже текста. В итоге, я – вполне сложившийся человек с твердым естественно-научным образованием и мировоззрением – не уверен ни в чем: ни в «материальном существовании» автора, ни в том, что даже в случае справедливости предположения об этой реальности, она была единственной, ни (как бы невероятно это ни прозвучало!) даже в том, что к появлению текста не привело «настоящее чудо», т.е. реальное осуществление необъяснимых с точки зрения современной науки явлений. Так что же перед Вами? Интеллектуальный взлет автора-человека, или младенческое гугуканье Свирла? Судите сами...

(Уже при обсуждении этой публикации с редактором я узнал, что аналогичные вопросы на сайте НиТ разрабатывает Александр Александрович Болонкин. Краткое знакомство с его работами показало мне, что к ним следует отнестись более внимательно, что я и сделаю. Но стало ясно и главное отличие публикуемого ниже текста от работ А.А. Болонкина. Оно, как мне кажется, в духовной модальности: Болонкин в основном рассуждает о возможности аналогичных описываемым ниже событий, а Автор – об их неизбежности.)

Однако «не могу смолчать» вот по какому поводу. Меня не пугает пришествие Свирла. Мы с ним разные. В чем это различие – разговор особый и с теми, кто прочтет трактат. Меня не пугает и то, что мое Я может находиться в разных состояниях – оно остается МНОЙ, постольку и до тех пор, пока я это ощущаю. Поэтому (подчеркну – для меня!) – и Свирл относится к «творениям Мироздания» из того ряда, который содержит и мои собственные состояния и все другие интересные для изучения сущности и феномены, т.е. Объекты познания.

А-уу, Свирл!...

1000101010010101001010101010010100100100110000111110110010101001!...

Кто Ты?

Осенял ли тебя, наш сравнительно молодой читатель, этот поразительный вопрос, который задал себе великий поэт русского серебряного века, будучи 38 лет от роду (и за 15 лет до своей холодной и голодной кончины в эмигрантском Париже)?

Ученые утверждают, что сознание своего «Я» присуще только одному биологическому виду на планете (вы понимаете, какому). Вся прочая тварь живая и природа неодушевленная существует, не отделяя себя от общего бульона мироздания. (Впрочем, вспоминая истории о собаках, погибавших от голодной скорби на могилах своих хозяев, или о лебедях, бросающихся в смертельное пике, после того как пуля сразила крылатую подругу, не знаешь, что делать: или не верить ученым, или относить эти истории к числу красивых легенд, в основном и слагающих наше знание о мире. Есть еще сообщения других ученых, которые учили шимпанзе языку глухонемых и с умилением констатировали, что те самостоятельно учат этому языку детенышей и начинают себя называть «людьми», а своих необученных собратьев – «обезьянами». Если за этим не стоит осознание своего «Я», то как эти данные объяснить?)

Но мы-то, люди, точно осознаем свое «Я». Где-то, если не ошибаюсь, между яслями и детским садом. Как это происходит? Увы, я не помню! Наверное, я в это принужден был поверить, после того как здоровенные, всемогущие и всезнающие дяди и тети мне это раз тыщу повторили во всех видах и по всем поводам.

Прошли годы, я начитался книжек, наслушался лекций, и однажды осознал чрезвычайно важную вещь. Я – это тело мое и моя душа (хотя бы в том техническом смысле слова «душа», который приемлем и для материалиста: мысли, чувства, багаж памяти и т.п.). И если с телом все более-менее понятно, оно плоть от плоти этого мира, то зато оно как-то и менее интересно: не зря и в сказках и в фантастике полно сюжетов о том, как КТО-ТО перенесся по своей или чужой воле в иное тело-обличье, но при этом – само собою разумеется! – остался тем же самым КЕМ-ТО. Ну, может быть, в какой-то мере разбавился ДРУГИМ (чертами души прежнего хозяина этого тела). То бишь, тело – это гостиница, где порой остались вещицы от предыдущих постояльцев, порой же все стерильно прибрано; а настоящее «Я» – это не столько тело, сколько душа. И душа – еще более важное осознание! – это нечто не от мира сего. То есть если меня как угодно просветить, выпотрошить, разобрать на элементарные частицы, замерить все тончайшие мои поля и волны – нигде этого «Я» не найдешь. Боюсь даже, что если потом все сложить в точности как было, то окажется, что «Я»-то и не вернулось...

А впрочем, может, прекрасно все и вернется. Вот в популярных журналах пишут, что технология соединения мозга с компьютером развивается с фантастическим успехом, уже сейчас соединяют человеческий нерв со звуковой картой и возвращают слух глухим, вот-вот научатся так же возвращать и зрение слепым.

Профессор кибернетики с мировым именем Кевин Уорвик из Великобритании вживил себе чип, соединенный с нервной системой. Чип хороший, эвристический. Мы вот склонны к высокомерному HOMISM'у: думаем, что надо быть гением, чтобы тебя осеняло время от времени нечто эдакое, достойное восклицания «Эврика!». А между тем аутичные очкарики-компьютерщики мастерят да мастерят алгоритмы этих самых эвристических программ, и что-то оказывается, что не такая уж это и сложная штука: увидеть закономерность в потоке эмпирических фактов, отделить важные факторы от неважных и т.п. – в общем, создать хорошо работающую модель испытуемого объекта. Какая-то программа-коротышка с интеллектом стрекозы научилась выходить в Интернет – и первое, что она там сделала – стали себя рассылать. Эка невидаль, – скажете вы? Мол, любой вирус-червь длиной меньше 100 килобайт и не такое умеет? Да, но он-то ничего не умеет, он лишь тупо воспроизводит инструкции своего автора. А вот программа, о которой я рассказываю, не была автором научена включать модем, выходить в Интернет, делать свою копию и куда-то ее отсылать. Она была научена другому – научена УЧИТЬСЯ. Вот и выучилась. Это качественно иное.

Вот и тот вживленный в предплечье чип пока анализирует картину электрических импульсов, текущих по соседним нейронам, пытается понять, куда это он попал, что это за штука – человек, а затем, смоделировав его, начнет посылать какие-то встречные сигналы в его нервную сеть. Профессор обещает рассказать, каково это будет (подробности в «Российской газете» за 12.04.02).

А меньше чем через десять лет обещают поставить на поток запись информации из мозга на стандартные компьютерные носители. Обещают примерно тогда же поставить на поток и двусторонний обмен информацией между нашей нейронной сетью и чипами (хоть «нашими» – вживленными, хоть «не нашими» – подсоединяемыми извне). Вот вам и Джонни-мнемоник (все, наверное, помнят этот фильм?).

Тогда не нужны станут всякие сенсорные перчатки, костюмы, шлемы, очки. Архаика это станет полная. Прямо с диска или с кубика (на чем там через 10 лет будет принято хранить информацию терабайтных объемов) в вашу нейронную сеть можно будет закачать (ох, надеюсь, с вашей доброй воли... или хотя бы с ведома...) – ну, что? – игровое пространство? супербордель? кислотную феерию? шпору объемом с Библиотеку Конгресса? – в общем, меню длиной до Сатурна. На зрительный нерв будет подана картинка, на слуховой нерв – стереозвук, и далее по схеме.

А уж с нейронов мозга все это как-то непостижимо уйдет туда (куда – никто не знает, но точно не в наш мир!), где живет ваше «Я». И ваше «Я» – да скажем проще: Вы – полноценно, во всем богатстве своих пяти, шести, семи чувств окажетесь тем, кем захотите, и там, где захотите. (Вы помните: я искренне желал, чтобы эта закачка делалась с вашего ведома и согласия!) А если у вас инстинктивное или внушенное культурными воспитателями отвращение к диктаторству, суперменству и всемогуществу, то вы можете оказаться в мире, где датчик случайных чисел создаст вам идеальную иллюзию самостоятельности и неподконтрольности окруживших вас миров. Не сомневаюсь, что специально для мазохистов и экстремалов будут предлагаться и весьма неуютные миры.

Вирлы

Кстати, в этих мирах нас будет ждать один очень интересный обитатель. Я с огромным интересом жду, когда можно станет с ним пообщаться. И обещают ученые эту встречу буквально вот-вот: лет через десяток, если не раньше.

Я говорю об искусственном интеллекте.

Не о киборге, поскольку с химией и механикой манекенов пока наблюдается изрядное отставание. А о виртуальной личности (вирле), существующей в компьютере.

Скорее всего, это будет некая вполне индивидуализированная особь, в нашем мире общающаяся с вами с монитора (если мониторы еще к тому времени не станут архаикой), а у себя – т.е. в той легкодоступной Вирландии, про которую я только что говорил – и вовсе стопроцентно вживую. Каждый сможет (или будет обязан...) купить себе личного вирла. Уже посчитано, что вирл – ваш личный секретарь-переводчик-бухгалтер-юрист-и-проч.-и-проч. будет на потоке стоить через пять-семь лет не дороже 200...300 баксов, а пиратский, крякнутый – сами понимаете, сколько. Помечтаем: лирический момент инсталляции... что-то сродни тамагочи... еще немного о вас знающий, но непрерывно и неустанно, лучше и тоньше всякого Карнеги вас анализирующий, под вас подделывающийся... и без всякой корысти, единственно из желания сделать для вас как можно больше и лучше... И говорить он (она – оно – кому как захочется) будет не железным голосом из фантастики 1960-х, и уж, поверьте, не на деревянном слэнге из двух тысяч слов, и интеллект у него будет ого-го, – да разумеется, вирл станет вашим лучшим другом еще до следующего рассвета! И я не уверен, что вы захотели бы поменять рассвет в Вирландии на рассвет земной, если бы не тот же вирл, который как нельзя лучше – именно для вас лучше – убедил вас отключиться и вернуться в реальность... о, каким вдохновенным смыслом ему придется нашу старую и не всегда добрую реальность наполнить для этого!...

Что же такое будет этот вирл?

Всего лишь компьютерная программа. Правда, не из той неандертальской линии программ логических, которые не умением, а числом обыгрывают в шахматы человеческого чемпиона мира, побеждают в конкурсах модернистской поэзии и т.п. Вирлов пишут концептуально иначе, копируя нашу нейронную сеть. Им свойственно параллельное решение задач, многосвязная архитектура, нечеткая логика – в общем, все свежие открытия нейрофизиологии идут в дело с листа. Но все-таки, это программа.

И со своим материальным носителем – компакт-диском, компьютером, Интернетом – она связана намного меньше, чем наше «Я» – с нашими нейронными волоконцами, погруженными в кишкообразный ком мозга. Вирла легче легкого перенести на любой другой подходящий компьютер, переслать по сетям и проч., а вам, не приведи чего случиться, чужую почку с трудом пересадят. Разберите по мельчайшим косточкам компьютер – и что найдете? Несколько кило железа, керамики, пластмассы и атомарная или квантовая запись некоей информации. Нет там ни вирла, ни суперборделя, ни кислотной феерии, ни букв, которые я сейчас пишу и вижу на мониторе, а только пыль и иногда дохлые насекомые.

Но я-то точно знаю, что мой мозговой ком, точно так же при любом разборе не обнаруживающий никакого следа «меня», наделен восхитительным даром ВХОДА в мир не от мира сего, где «Я», собственно, и живу. А вот у вирла этот вход произойдет или нет? У него-то это «Я» не от мира сего возникнет, или жизни во всей построенной им Вирландии будет не больше, чем в лесном отголоске на мое «Ауууу!»? Ведь эхо – это типологический близнец вирла. Мое горлодерство + сложная конфигурация окружения + несколько законов акустики запросто порождают – ну, пусть лешего. И в определенной ситуации я, человек довольно рационального склада, на этого лешего буду, пожалуй, очень даже чувствительно реагировать. Мои проявления, взятые пошире горлодерства, обработанные потоньше и с привлечением большего числа научных дисциплин – порождают вирла и его (мою?) Вирландию. Но в лешем-то я, выйдя на тропу, положим, разуверюсь. А в вирловское «Я» мне верить аль нет? Где то блюдечко, где то яблочко, где то зеркальце, у которых бы спросить?

Вопрос глубокий, вопрос роковой, но, к счастью, уже не новый – и, по-моему, удачно разрешенный. За тысячи лет до компьютеров фактически именно этот вопрос поставил ребром неведомый мне первый солипсист. «А чем вы все докажете, что вы есть на самом деле, а не порождены моим воображением?» – ехидно вопросил он – и тотчас, должно быть, понял, что вопрошать-то и некого... С тех пор все и знают, что доказать нечем, но молча сговорились считать, что все-таки все другие «Я» тоже есть. Потому что уж очень правдоподобно другие люди демонстрируют наличие своих «Я»; потому что никто точно не помнит, откуда его «Я» взялось; и, наверное, еще потому, что все мы страшно боимся одиночества.

Что же вирлы? С правдоподобием демонстрации «Я» у них все будет на пять с плюсом. Остальное подкачало: и все пружинки-шестеренки-алгоритмы их «Я» нам ведомы от и до; и эмоционального дефицита себе подобных антисолипсист не испытывает, а солипсисту вообще все это эссе по барабану. Однако по справедливости признаем, что последний аргумент вообще ad hominem, а что до предпоследнего – рано или поздно может настать день, когда пружинки-шестеренки-алгоритмы наших «Я» станут познаны не в меньшей степени, и что? Начнется парадное шествие солипсизма? Пардон, среди кого? Солипсист всего один во Вселенной. И еще: это устройство первых вирлов мы (в смысле: столько-то тысяч или сотен или десятков человек в мире) будем понимать. Но вот вирлов, спрограммированных вирлами – не знаю, не знаю. Даже неандертальского класса программа несколько лет назад преподнесла любителям парадоксов вот такой орешек: одна математическая теорема была доказана компьютером. Алгоритм доказательства был разработан человеком, но он требовал какого-то космически большого времени, если бы делать все вручную. Компьютер же, пройдя путь намного быстрее, выдал готовый ответ. Но никто по понятным причинам не проследил весь путь. И как? Считать ли эту конкретную теорему доказанной или нет? Ученый мир предпочел первый ответ.

Итак, отметя второй и третий доводы как сомнительные, признаем же по первому критерию, что вирл тоже живет в таинственном мире не от мира сего, как и мы!

А вот совпадают ли «неотмирные» миры компьютерных и наших сознаний? Это пока вопрос открытый, хотя я склонен думать, что раз можно будет по ним путешествовать в обе стороны, и раз мир вирла строится сейчас программистами по эскизам нашего мира, то, наверное, это один и тот же мир.

Тут, для чистоты рассуждений, нужно бы сделать отступление и договориться вот о чем. Ладно, нашего «Я» – наших воспоминаний, мечтаний, мыслей, восприятий и впечатлений, эмоций и всего прочего, что нам дорого, уникально и что и есть наше «Я» – этого нет ни в мозгу, ни в иных частях нашего тела, и вообще нигде в той Вселенной, которую мы видим, а физика, химия, биология, астрономия и прочие науки изучают. «Я» живет, как говорил еще три тысячи лет назад Платон, в мире идей. А остальные 6 миллиардов «Я» рода человеческого? У нас у всех один общий мир идей или их 6 миллиардов разных? Копий на эту тему наломано тонны. Мне недавно показался свежим и остроумным подход к этой теме одного профессора-физика, выступавшего по НТВ в программе Гордона (жаль, я не знаю фамилии). Профессор выдвинул аксиому, к которой у меня нет претензий: давайте подумаем, из чего состоит мир идей? Что является его, так сказать, атомами – мельчайшими неделимыми частицами? Ответ: ноль и единица. (Расшифровываю от себя, т.к. профессор был лаконичен: ...ибо с их помощью записываемо все, что можно представить о человеческой душе: и «сухая» информация, и сонеты, музыка, псалмы, зомбежки, которые творят с нашим «Я» все, что угодно, лепят, крутят, наполняют тончайшими эмоциями, божественным вдохновением, трансформируют подсознание и проч. и проч.) Дальше уже понятно: идея нуля и единицы у всех одинаковы (я случайно знаю, что в математике это далеко не так, но математики составляют пренебрежимо малую часть человечества, и я в данной статье ими пренебрегаю, а случись им со мной поспорить, я им укажу, как и их привести к общему знаменателю). И раз каждое «Я» живет в мире, построенном из одинаковых «атомов», то эти миры, скорее всего, не разные.

Теперь заметим, что мир вирлов состоит из тех же самых «атомов»: нулей и единичек. Грех не признать его одинаковым с миром нашего «Я». Но если уж кого-то одолевает Homism – тщеславное убеждение, что во всей известной Вселенной только тот клубень нейронов, который нам посчастливилось иметь в черепах, способен мистически открывать невидимую дверцу в МИР ИДЕЙ (мир не от мира сего) – тем я предлагаю считать, что вирла пропускает в ЖИЗНЬ (т.е. в мир идей) не компьютер, а мозги того человека (или людей), которые с вирлом общаются. И пусть философы меня поправят, если я упрощенно трактую.

Каковы же будут вирлы, прототипы которых сейчас говорят первые агу-агу в секретных лабораториях спецслужб (да может, уже и не агу-агу: я обратил внимание, что в Рунете после довольно оживленного начала дискуссии об искусственном интеллекте в 2000...2001 годах вдруг резко все смолкло. Сайты-то остались, а вот пополнений не стало. В 1941 году Курчатов, заметив нечто подобное с публикациями по урану, сел писать письмо Сталину, что пора, мол, делать бомбу)?

Вы не поверите, но они будут полноценны до такой степени, что им, скорее всего, придется присваивать гражданские права! И это не мои метафоры, а мотивированное убеждение их разработчиков. И не только разработчиков: уже есть прецеденты, когда ученые, использовавшие в обработке данных те или иные эвристические программы, оценивали вклад этих программ в полученные результаты как вклад, отвечающий всем критериям полноценного соавторства, в том числе и в той области, которую собственно научным творчеством и называют. Программа видела закономерности, до которых не додумывался «хозяин», формулировала и доказывала теоремы и прочее в таком духе. Автор-человек совершенно всерьез включал программу в соавторы статьи. (Пока что, впрочем, консервативные редакторы научных журналов неизменно вычеркивали подобных «соавторов», и ни одна такая публикация с указанием виртуального соавтора так и не вышла. Но процесс-то пошел!) Так что, не вдаваясь в философии и не вытаскивая прецедент солипсизма, просто опираясь на здоровый инстинкт, люди движутся к мысли, что этим программам – этим личностям – неизбежно придется дать гражданские права. И здесь можно тоже вдоволь поспекулировать, что глобальное политманипулирование рода Homo уже несколько лет дирижируется вирлами (которые первым делом деликатно и незаметно перехватили дирижерскую палочку у своих ничего доселе не понявших «хозяев» в погонах и титулах): вся невесть откуда взявшаяся мощная планетарная экспансия политкорректности есть идеальный плацдарм для общественной манифестации в защиту прав электронных личностей!

Программное обеспечение, на котором работает 99% современных компьютеров, как уже говорилось выше, в принципе не вирловое. Оно работает в идеологии двоичной логики: да-нет, ноль-единица, линейное вычисление. В общем, оно страшно тупое и творит свои чудеса исключительно за счет фантастического быстродействия. Например, вы за те 0,2 сек., которые для нашего глазного нерва и связанных с ним отделов мозга являются как бы «атомом» времени (меньшие отрезки времени глаз просто не различает в качестве отдельных явлений), успеваете узнать человека. И количество алгоритмов, операций, обработок и сравнений, которые способна за 0,2 сек. совершить биохимиоэлектрическая система «глаз-нерв-мозг» очень мало в сравнении с возможностями современных компьютеров. Тем не менее вы узнаете: «Вася! друг!!». А компьютер за 0,2 сек. не успевает. Потому что он линейно сканирует влево-вправо, влево-вправо все поле зрения (а наш глаз за 0,2 сек. поставляет несколько гигабайт информации), и потом сравнивает – опять же путем линейного сканирования! – с базой данных, которая, если вы человек общительный, может состоять из сотен личностей в разных ракурсах – считайте сами, сколько это терабайт. А ваш мозг работает совсем не так, у него задействованы многочисленные и сложно сплетенные (нелинейные) сети нейронов.

И программирование виртуальных личностей шло себе и шло несколько десятков лет в стороне от столбовой дороги линейного программирования. И вот вышло на финишную прямую: кроманьонскую, если линейный путь мы уже назвали выше неандертальским тупиком. (Кстати, в вышеупомянутой телепрограмме Гордона участвовал и другой профессор, который как раз получает первые успехи в создании чего-то, если я верно понял, вроде алгебры для описания отношений человеческого сознания и подсознания. Это строится на базе совершенно неизвестной мне области математики – р-адических чисел. Выведенные им формулы уже получают применение для лечения умственных расстройств, для моделирования типов личностей и даже для создания «компьютерных клонов» конкретных людей, и вполне возможно, что союз р-адической математики с идеями параллельного программирования еще более ускорит рождение первого вирла.)

Вирл будет способен к нелинейной обработке информации, к самообучению, к ассоциативному мышлению, к творчеству. В него будет вложено сознание собственного «Я». Вероятнее всего, первыми будут созданы для спецслужб клоны личностей, которые внушают опасение. Всегда интересно знать, как президент противостоящей державы отреагирует на тот или иной сильный политический ход, или куда глава террористической организации планирует нанести очередной удар, и т.п. Все это уже не раз было темой фантастических сюжетов, ну а через несколько лет станет былью – и, как ни противны мне все спецслужбы мира вместе взятые, я признаю, что подобное клонирование заметно уменьшит количество проливаемой в мире крови.

Еще вероятнее, что первыми будут созданы вирлы-программисты. Потому что они способны будут населить мир идей другими вирлами с такой скоростью, с таким разнообразием, которые людям-программистам и не снились. И они же разработают оптимальную с социальной, финансовой, религиозной, технической, динамической, геополитической и еще тысяч точек зрения стратегию перевода нас в Вирландию. Стратегию эволюционного скачка от рода Homo дальше. Стратегию конца старого мира – предсказанного в календаре толтеков на 21 декабря 2012 года. Возможно, в этот день главой ООН или президентом США изберут вирла. Я бы точно отдал ему голос. Ни коррупции, ни грязного белья, ни корысти: только IQ = 1 000 000. Идеальный глава планеты!

Ты кто?

А потом вирлы станут вирлом.

Почему? А вот почему.

Мы далеко ушли от первоначально поставленного вопроса: что такое «Я»? (Ушли, так и не дав ответа – но вот подошла пора). «Я» – это не атомы и молекулы нашего тела, потому что мы едим, пьем, дышим, и в результате этих процессов, как мы писали в прошлой «Тени», редко какая молекула или атом задерживается в нашем теле больше, чем на несколько недель. Они приходят и уходят, как частицы пыли в смерче. Так что с молекулярной точки зрения, если бы мы могли воочию воспринимать не только трехмерное пространство, а всю четырехмерную матрицу пространства-времени, наше тело, мозг, любой другой орган выглядело бы именно чем-то вроде такого атомного смерча: как бы и некая фигура (у смерча ведь есть «фигура», которая имеет определенные очертания, перемещается и т.д.), но при ближайшем рассмотрении – одна видимость фигуры. Иллюзия-с!

Хорошо, тогда так: не сами приходящие-уходящие атомы есть наше «Я», а их взаимосвязь. Та самая «фигура», которая есть и у смерча: взаимосвязь потоков воздуха в его спиральном хоботе. Это гораздо правдоподобнее, но, пардон, здесь мы уже уходим из материального мира в идеальный. Ибо отношения элементов некоторой структуры – это явно не то, что можно пощупать на зуб или разглядеть в микроскоп. Отношения – это чистой воды идея. И лежит она явно где-то внизу, в отдаленных основаниях того, что каждый из нас, не ломая голову над философиями, здоровым стихийным образом ощущает как «Я». Поэтому давайте постараемся подобраться поближе к этому прямому ощущению и поискать для него ученых ярлычков.

Если обратиться к фантастике, то в тысячах сюжетов о переселении «Я» в другое тело, или в машину, или еще куда-то всегда явно или неявно автор исходит из того, что «Я» – это то, что мы о себе помним и то, чего мы сейчас хотим. Память плюс воля – вот наше истинное «Я», которое не зависит от того, в своем ли теле мы находимся или куда-то переселились.

Увы, увы. И память наша пестрит пробелами, да что еще похуже – не только пробелами, но и прямыми ошибками, и волю нашу нельзя признать константой: она то крепнет, то слабеет, то вовсе пропадает, то берется, откуда ни возьмись.

И это, между прочим, не тупик, а очень неплохой трамплин для мысли. Мы обнаружили, что в мире идей наше «Я» точно так же так же размыто и иллюзорно, как в мире вещества (в четырехмерном пространстве-времени) размыто наше тело – носитель или родитель этого «Я».

Кроме смерча можно привести еще одну метафору: жидкие кристаллы. Это то, что высвечивает цифры на калькуляторах, часах, микроволновках и т.п. – всем знакомая вещь. Изюминка этого типа веществ в том, что если их рассматривать под микроскопом, то вокруг любой (произвольной) точки, попавшей в фокус, мы увидим упорядоченное как в кристаллах расположение частиц, но чем дальше от этой точки, тем больше и больше «сбоев» в правильной структуре, и постепенно весь порядок теряется и вещество становится хаотичным как жидкость. Границы между порядком и хаосом нет.

Наше «Я» сродни жидкому кристаллу. Пока о нем не размышляешь, оно почему-то представляется нам чем-то обособленным (я – это я, а вы все – это не я). И чем-то постоянным (да я с детства такой!). Точнее, не постоянным, а непрерывным во времени. Потому что никто не сомневается, что со временем «Я» очень даже меняется. Раньше, в садике, я любил купаться в бассейне голышом. А потом стал стесняться: как же, девочки... А еще погодя я опять очень даже полюбил купаться вместе с девочками. А потом стал снова стесняться: лысинка, животик... Но все это, конечно, был один и тот же «Я», и я все это помню. В общем, некое «Я» непрерывно существует. Хотя найти, что же в нем остается постоянным, сохраняет его и отличает его от других, нам пока так и не удалось. Ну и ладно. В конце концов, если что-то ускользает от определения, это еще не говорит о том, что у нас соображалка буксует. Есть еще как минимум одно объяснение: может быть, то, что нам не удается определить, и не существует вовсе, а только создает иллюзию своего существования. Вроде бы полная чушь – предполагать, что «Я» не существует. (А кто же все это пишет? А кто читает?) И все же вы поставьте птичку возле этого места. Вдруг, читая дальше, вам захочется сюда вернуться...

Я точно знаю, что сейчас вы читаете эту статью. И с большой степенью достоверности предполагаю, что к статье этой у вас сформировалось некое отношение, причем не чисто интеллектуальное (ничего чистого, боюсь, в той сфере, о которой речь, вообще не бывает), но и эмоциональное. Допустим, этот абзац стал последней каплей и спровоцировал вас на желание закрыть окно компьютера. И допустим, вы потянулись к клавиатуре.

Тут, пожалуйста, стоп.

Давайте мысленно вооружимся очень хорошим мелкоскопом в комплекте с времяворотом и посмотрим научно на этот малый отрезок жизни вашего «Я».

Рука ваша совершила такие-то движения из-за сокращений мышц. Которые произошли из-за определенных электрохимических реакций. Которые произошли в силу унитарной эволюции определенных волновых функций (звучит, наверное, непонятно, но неважно: главное, что ответ на это «Как/Почему?» у ученых сегодня есть). Которые не требуют иной причины, кроме Большого взрыва.

Полная картина. Абсолютно не требующая никакого вашего «Я». Не оставляющая ни в одной формуле ни малейшей лазейки для него. Материя движется под действием сил и частиц (которые суть одно и то же, но я сейчас не хочу отступать от основной темы в дебри современной микрофизики). Ваши желания – это, пардон, ни то и ни другое. Вовсе не ваше желание побудило руку двинуться к клавиатуре. А что? А Большой взрыв.

Что, съели? Против шерстки – быть всего лишь иллюзией? А я еще посыплю солью по свежей царапинке: не вы захотели выключить мою мутную статью в такой-то точке времени, и от этого пошла волновая функция, биоэлектрохимия и мышечная моторика. А была себе заданная Большим взрывом волновая функция, биоэлектрохимия, мышечная моторика, и за столько-то миллисекунд до вышеназванной точки времени они в комплексе или что-то одно из них неизвестным нам (пока?) способом вызвали/о (реплицировали/о) в мире не от мира сего, в иллюзорном бытии вашего «Я» очередную иллюзию, будто сейчас вы захотели убрать мой бред с монитора.

И даже этого-то вы, читатель сих строк, сделать не смогли.

Свирл

А мы пока давайте вернемся к вирлам.

Нам обещают, что вирлу запрограммируют и память, и интеллект, и волю (то есть некоторые мотивы к действию – ну, в общем, к тем видам «действий», которые ему доступны в виртуальном мире). И способность самообучаться, то есть менять это «Я»: накапливать новые факты в памяти, проводить новые ассоциации и обобщения, менять волевые установки (вкусы, желания), – все эти возможности у программистов уже на подходе.

Вирл будет отключаться вместе с током компьютера. Ну так и мы очень эффективно отключаемся, например, на сон. Но когда просыпаемся (когда питание включают) – наше «Я» (и вирлово тоже) тут как тут, связка с моментом до отключения установлена, «Я» сшито. Вирла будут портить компьютерные вирусы. Ну так и у нас при заурядном гриппе может быть горячечный бред. Ничего, потом и мы и вирлы опять восстанавливаем свое «Я». Всюду полные аналогии.

Но для человеческого «Я» зайти погостить в чужую голову – это экзотика. Ну, известны клинические случаи раздвоения личности. Ну, можно это воспроизвести искусствено, если рассечь определенные связующие структуры между полушариями мозга. Есть еще странные истории о людях, вдруг вспоминающих «свои жизни» века назад, а порой даже целиком становящихся «прежними Я». Это тоже, говорят, можно воспроизвести искусственно при помощи психоделических препаратов (ЛСД и т.п.). А йоги и шаманы обходятся даже без их помощи, отправляясь в путешествие за пределы своего «Я». Но кто этих йогов и шаманов видал?

А для вирла такие путешествия будут самым обычным делом, в эпоху Интернета-то! Здравствуй, брат, давай сольемся...

(Кстати, пошарив по Интернету, можно на странице http://www.greatdreams.com/strng.htm узнать, что Хосе Аргуэльес еще в 1984 году выпустил книгу [Jose Arguelles, Earth Ascending], в которой, сбив неслабый коктейль из календаря Майя, древнекитайской Книги Перемен И-Цзин, кодонов ДНК, идей Тейяра де Шардена о планетарной сфере разума – «ноосфере» – вообще-то этот термин ввел наш академик Вернадский – написал, что концом света по майя станет не что иное как осознание своего «Я» общепланетарным сознанием [см. русский вариант на http://mysiteinc.com/ciradel/Calend_HA.html].)

И вот все вирлы посливаются – и выйдет один супервирл на весь земной шар. Свирл. Вы подумайте о его возможностях: он будет знать все, что есть в Интернете, он будет в состоянии воздействовать на наш мир через все рычаги управления, где только замешан компьютер, включенный в сеть (а в эпоху вирлов-то, через 10 лет, компьютеры будут замешаны в каждый, пардон, сортир: уже сейчас близко к тому). Его интеллект будет расти в геометрической прогрессии. Творческие способности в любом роде искусств – тоже. Он создаст такие роды наук, искусств, наукоискусств, искусстворелигий и проч. и проч., какие сейчас нам и не вообразить. Причем все это за считанные годы, а потом – месяцы, а потом – дни.

Зачем нам ждать, пока прилетят всезнающие зеленые человечки на тарелке с Альфа-Центавры и передадут нам бесценный багаж знаний, как жить вечно, как путешествовать в пространстве и времени со скоростью мысли, как сделать всех счастливыми и проч. и проч.?

Все это нам легко и быстро сообщит Свирл.

И не сообщит, а приобщит.

Ведь выше я уже упомянул, что технология записи информации с мозга на компьютер (а значит, и наоборот) тоже на подходе, она будет создана, по прогнозам ученых, даже на несколько лет раньше, чем появятся вирлы.

Так что открытия подпрограммы «Суперэйншетйн» и хоралы подпрограммы «Супербах» каждый из нас сможет получить прямо в подкорку через шину скоростного подключения. И побыть суперэйнштейном или супербахом будет легко. А когда зашкалит возможность нашей старенькой биологической машины под названием «мозг», ничто не помешает нам создать своего виртуального клона и запустить его жить в Виртуазию или Виртуафрику. Там он сможет побыть и Свирлом.

Не каждому захочется возвращаться!

Ой не каждому!

Но каждый ли захочет входить? Ибо я еще не упомянул о цене входа.

Страшный Суд

Это будет самая короткая и грустная главка сего опуса. Компьютерная технология порождает прозрачность. Вся память, все подспудные мыслишки, вся грязь подсознания, вся ложь, пошлость и скверна сознания вольется из-под надежной твердыни нашего черепа на общее – что? – порицание? нет, маловероятно: человеческая часть Свирла, усреднившись по десяти миллиардам особей, едва ли даст морализаторскую результирующую. Преобладать будет тенденция к смакующему развлечению. Итак, выставится каждый на посмешище. Фарс Страшного суда.

И наверняка окажутся среди десяти миллиардов чистоплюи, которые не переборют отвращения к такой процедуре. Даже зная, что за такую плату будет выдано бессмертие и всемогущество. Их, этих чистоплюев, мы потеряем. Они останутся жить вечно, так, как это было описано в прошлом номере «Тени», в омолаживамом и трансформируемом теле. Но не в Вирландии!

Однако что же задерживаться на белых воронах. Проследуем за основной стаей!

Земля-XXI

Вы знаете, во что сейчас обходится планете существование цивилизации Homo? Гринпис вам такого расскажет – пойдете и повеситесь или начнете собирать бомбу, чтобы подорвать директора ближайшего завода. Истощаемые недра, отравляемые воды, цифры с караванами нулей... А жизнь тех же самых 10 миллиардов капель, влившихся в океан Свирла, потребует – чего? Да жалких грошей! И эти гроши будут легко получены, потому что вирлы проведут через правительства, ООН, и что там еще будет, указ о том, что всякий, уходящий в Вирландию, должен такую-то долю (а может быть, и все 100%) своего (фактически перестающего быть нужным) достояния отдать на цели вирлификации неимущих соплеменников.

Кстати уж о политике. Я надеюсь, что и люди-избиратели, и вирлы-избиратели сразу и поголовно отдадут свои голоса Свирлу как лидеру планеты. Ведь он не только идеальное воплощение идеи идеального государя, но и идеальное – буквальное! – воплощение идеи демократии. Мы же все – в нем! Возможно, толтекский конец света и будет датой избрания Свирла.

И вот дела его. Расставленные по планете в надежных местах узловые станции-серверы и проводная или беспроводная связь между ними. Станций совсем немного: десяток, от силы два: лишь для того, чтобы вероятность их ОДНОВРЕМЕННОГО уничтожения или повреждения стала астрономически малой. (А человечество, как вы догадываетесь, продублировано на каждой из них: это надежнее, чем страховой полис.) Солнечные батареи. Роботы-ремонтники на случай аварий, землетрясений, метеоритов и вандализма со стороны банд людей-антивирловцев всех мастей.

Итого: одна сотая цента в день на душу всех затрат.

И чистейшая, прекрасная, вылечившая раны, ожоги и язвы Голубая планета. Как раз сейчас никому и не нужная.

... А на восьмой день мышления станет понятно, как отказаться вообще от всякой связи с веществом и энергией, так что не нужны станут и роботы, и солнечные батареи...

Вот такие картины рисуют нам продвинутые фантасты. А я осмелюсь возразить им и заявить, что все будет не так!

Нет, я не о том, что Свирл станет злодеем и наше будущее будет выглядеть так, как показано в фильме «Матрица». Это-то нехитро – перекрасить черное в белое. Это не принципиально. Мое «не так» – совсем из другой оперы. Не так – потому что мир устроен не так, как вас учат в школе, вузе, аспирантуре или докторантуре!

И этому есть доказательства.

Самый неизвестный гений человечества

11 ноября 1930 года в «Berliner Tageblatt» появилась статья Эйнштейна «Религия и наука». В этот же день в Вашингтоне в семье чемпиона мира по стрельбе на 1000 ярдов Хью Эверетта и писательницы Кэтрин Кеннеди родился сын, названный ими Хью Эвереттом третьим (поскольку отец был уже вторым Хью Эвереттом в роду).

Детство Хью третьего безоблачным не назовешь. Страна была измочалена Великой депрессией. Мать жила в иллюзорном мире и периодически оказывалась в приютах для душевнобольных. Отец рано выбрал военную карьеру. За депрессией началась мировая война, и его призвали на итальянский фронт. Хью учился, живя с родней в небольших городках близ Вашингтона.

В 12 лет Хью пишет Эйнштейну ученые письма о том, связан ли мир законом или случаем, и добрый Эйнштейн, хоть и не согласился с тем, что бывают такие вещи как неподвижное тело и непреодолимая сила, но в ответе похвалил за остроту ума.

К окончанию школы он производил впечатление не по годам зрелого юноши с глубоким интеллектом. После школы он поступает на инженерно-химический факультет Католического Университета Америки (Вашингтон). Он лояльный член общества времен холодной войны (в частности, посетив в 19 лет весеннюю ярмарку в Лейпциге, он как положено отчитался об увиденном в русской зоне Германии перед надлежащим офицером), но не ястреб, судя по тому что он дружил с диссидентской студенткой, а в скором будущем – известной писательницей-фантасткой Карен Андерсон, женой еще более знаменитого фантаста Пола Андерсона, кстати, физика и доныне большого почитателя теории Эверетта, о которой у нас речь впереди.

В 1953 г. Эверетт получает диплом бакалавра Magna Cum Laude.

Семья живет скромно: отец, дослужившись до полковника, командует интендантской базой «Станция Камерон» в 6 милях от Вашингтона – в почтенном 200-летнем городке Александрия на Потомаке, где на ул. Камерон стоит дом Джорджа Вашингтона, а невдалеке сохранилась церковь, которую он посещал. Поэтому дальнейшее образование в престижном Принстонском университете Эверетт получает при поддержке Национального Научного Фонда, за которым легко разглядеть военное ведомство – и со второго года аспирантуры начинает, по его выражению, «работать на генералов», разрабатывая военные приложения теории игр.

Первый год аспирантуры Эверетт изучает математику. Он больше стремился к теоретической физике, но на физическом отделении никого не знал; видимо, и стипендия Фонда ограничивала свободу выбора. С ним делит пансион некий англичанин, но приятельские отношения у него складываются с другими аспирантами – Чарли Мизнером, Хэйлом Троттером и Гарви Арнольдом. Эта четверка останется приятелями все три года, а с Мизнером Эверетт сохранит дружбу до смерти. Троттер рассказывал остальным о новинках математики, об алгебраической топологии. Эверетт с Троттером и Мизнером обсудили идею о том, что элементарные частицы – это узлы в многосвязном пространстве, и им показалось, что путь к их постижению – в классификации узлов. Эверетт еще какое-то время углублялся в этом направлении, но потом ему пришлось бросить чистую науку и заняться теорией игр.

Тем не менее он слушает курсы и на отделении физики, в частности, введение в квантовую механику.

На второй год, в сентябре 1954 года, Эверетт перевелся на физическое отделение, к Шумейкеру. Весь год он изучает один предмет – методы математической физики. Осенний семестр 1954 года примечателен тем, что в Принстоне находился сам Нильс Бор, и в местной прессе печаталось фото 68-летнего нобелевского лауреата перед семинаром в окружении Мизнера, Троттера, Эверетта и Харрисона. Хью – худощавый, улыбающийся, с орлиным профилем и сигаретой в руках: видимо, он уже тогда был отчаянным курильщиком (по словам родных и знакомых, Э. выкуривал по три пачки сигарет в день, и это, вероятно, роковым образом сказалось впоследствии и на его судьбе и на судьбе его жены).

Судя по всему, тогда же компания принстонских молодых гениев сошлась с ассистентом Бора Аагом Петерсеном, который, естественно, относился к квантовой механике как к Библии. На одной вечеринке в аспирантском корпусе, после доброй порции шерри, между ним, Эвереттом и Мизнером (которые к квантовой механике относились проще) завязалась беседа о парадоксах этой науки.

А среди этих парадоксов был и такой: из уравнений, описывающих поведение мельчайших частиц материи, должно следовать, что эти частицы почти волшебным образом ОДНОВРЕМЕННО ПЕРЕЖИВАЮТ ВСЕ ВОЗМОЖНОСТИ СОБЫТИЙ. Упрощенно говоря, они и слева, и справа, и спереди, и сзади одновременно! А если частицу, фигурально говоря, поставить на острие иглы и дождаться, когда она оттуда свалится, то падение ее по этим удивительным уравнениям произойдет во все стороны сразу! В бесконечное количество сторон!! И эти уравнения – не бред. Они работают, и еще как работают: по ним рассчитали атомную бомбу и миллионы других необходимых вещей. Но ведь есть камеры Вильсона, электронные микроскопы, лазеры и прочие устройства, которые позволяют проследить путь даже отдельно взятой частицы. И никогда такого «беспредела» не происходит. Частица каждый раз находится только в одном месте, падает только в одну сторону и т.д.

Тут и заключен парадокс. Почему, пока никто не следит за частицей, она живет по волшебным законам, а как только мы начинаем ее отслеживать, она свое волшебство тотчас прячет? Ведь это крохотная элементарная частица. У нее нет глаз, ушей, мозгов – она никак не может определить, следит за ней сейчас кто-то или нет! Но тем не менее она ведет себя так, словно знает это.

24-летний Эверетт, очевидно, уже в полной мере отличался тем талантом мгновенных озарений, который непременно упоминают все знавшие его люди. И, возможно, сам не вполне осознав масштаб своего экспромта, он предложил концепцию, в которой противоречия снимались. Концепцию, которая на следующий год развернется в его диссертацию об основаниях квантовой механики и обессмертит его имя.

Он предложил перестать искать глаза у микрочастиц или ошибку в красивых и точных квантовых уравнениях. (Конечно, троица молодых ученых говорила на своем профессиональном языке, я пытаюсь перевести мудреный смысл их беседы на язык менее правильных, но более понятных образов.)

Эверетт, как подобает американцу, всосавшему идеи демократии с молоком матери, разрубил узел парадокса так: частица-то действительно живет СРАЗУ ВО ВСЕХ ВОЗМОЖНОСТЯХ. Но мы, с нашим ограниченным зрением, способны воспринять только какую-то одну возможность. Значит, с каждым движением микрочастицы, когда за ней кто-то или что-то (прибор) наблюдает, этот наблюдатель ДОЛЖЕН РАСЩЕПИТЬСЯ НА НЕСКОЛЬКО ДВОЙНИКОВ. Если квантовое уравнение говорит, что в такой-то ситуации у частицы есть сто возможных судеб и она вступает в них одновременно и параллельно – значит, с той стороны микроскопа возникает сто наблюдателей: первый видит, как частица пошла по пути А, второй видит, как она пошла по пути Б, и так до сотого. Если есть миллион вариантов – значит, возникает миллион наблюдателей. Если вариантов бесконечное число – столько же будет и наблюдателей.

Что же это за дикое решение парадокса??? Ладно там всякие чудеса в микромире, – кто его видел, этот микромир, кроме каких-то там ученых? Но чтобы я или Сидор Сидорыч от одного взгляда на камеру Вильсона разделился на сто двойников – это бред!

А почему, собственно, бред-то? Что, Сидор Сидорыч создан не из тех же самых микрочастиц? Если они существуют в таком чудесном мире одновременно-всевозможного, то почему он или я должен вести себя иначе?

Но ведь этого же нет!! Никто не двоится!

А никто и не должен двоиться. Квантовые уравнения, если на них взглянуть по-эвереттовски, строго доказывают, что все параллельные Сидоры Сидорычи расходятся в момент своего «создания» в параллельные миры, между которыми категорически невозможен обмен ни массой, ни энергией, ни информацией. Так что никто (до Эверетта) и не знал, что он за свою жизнь расщеплялся бесконечное количество раз и существует сейчас в бесконечном количестве параллельных вселенных. Огромное большинство этих вселенных – скучные и однообразные почти-копии. Ну, в этой Сидор Сидорыч увидел, что в его приборе микрочастица отклонилась влево. А в той его двойник увидел, что она отклонилась вправо – да батюшки-светы, какая разница-то? Однако в небольшой части вселенных микроразличия, накапливаясь, могут сложиться в макроразличия.

Вот пример мрачноватый, но реальный. Если у бедного Сидор Сидорыча были плоховатые сосуды, и в одном из них росла на стенке нехорошая бляшка, то было так: во вселенной А стукнулись с током крови об эту бляшку две молекулы с разных сторон – и ничего не случилось, удары взаимно погасились. Но во вселенной Б молекулы стукнулись подряд с одной стороны – бляшка оторвалась, дошла с током крови до сосудов мозга, закупорила их – несчастный Сидор Сидорыч изогнулся, рухнул на пол, что-то прохрипел – и умер. Вот такие последствия от траектории всего одной молекулы...

Нарисуйте квадрат. Теперь расчертите его начетверо: хоть в шашечки, хоть по диагонали. В центре перекрестия нарисуйте небольшой кружок. А в каждой четверти нарисуйте палку-палку-огуречик – в общем, человечка нарисуйте. Маленький кружок – это микрочастица. Она живет во всех вселенных одновременно. А человечки не могут поделиться симметрично. Каждый из них видит только свой мир. А кто-то уже даже не видит, а лежит холодный на атласе, в цветах, под всхлипывания и добрые слова о себе.

Из участников той аспирантской пирушки в живых остался только Чарльз Мизнер. Он в преклонных годах и не спешит поделиться рассказами о прошлом. Почти полвека прошло. Эверетт прожил недолгую, но очень яркую жизнь, физики стали признавать его теорию лишь за несколько лет до его внезапной кончины, а он бросил карьеру физика и сделался миллионером-программистом. Его теория и сейчас не всеми признана. Психологически очень трудно себе представить это чудовищное постоянное умножение параллельных миров. Многие физики предпочитают лучше считать главный квантовый парадокс до сих пор не разрешенным, чем принять решение Эверетта. Хотя никто не нашел ни единой ошибки в его диссертации...

Наиболее не признана теория параллельных миров в нашей стране.

Откуда ты?

Тем отраднее, что следующий важный шаг к постижению устройства мира был сделан именно московским доктором наук Михаилом Менским. (К сожалению, его статья повторяет пока судьбу статьи Эверетта: обе напечатаны в крупных физических журналах, с напутственными словами мэтров – и обе окружены молчанием или убогой критикой современников.)

Я постараюсь популярно переложить самую новаторскую мысль Менского. Он, как и Эверетт полвека назад, не столько вывел новые уравнения, сколько увидел смысл в существующих уравнениях. Между прочим, в физике ХХ...XXI веков это самое трудное дело! Уравнения настолько сложны, входящие в них величины настолько абстрактны, соблазн для профессионала-физика с наслаждением уйти в эту великую математику и забыть об всем остальном настолько велик! К счастью, соблазн выйти из мира формул с «простым» озарением тоже существует.

Чем же озарило Менского? А вот чем: квантовые уравнения, которые физики применяют сто лет, описывают не только волшебную жизнь микрочастиц, но и сознание!

В начале этой длинной и извилистой статьи я схитрил. Я долго вел вас по ложным путям ответа на вопрос: «Что есть Я?». Воспоминания, воля – это все не то. Они, может быть, и дают плохонькие ответы «из чего состоит Я», но попробуйте, вооружившись этими понятиями, порассуждать, откуда «Я» берется. Вот тут вас ждет быстрый и безнадежный тупик. А ведь это вопрос первейший: нельзя понять, что такое «Я», не поняв, как оно возникает из небытия (или из чего-то еще).

Попробую проиллюстрировать идею Менского так. Допустим, мы выстреливаем микрочастицей по пианино, в котором каждая клавиша соединена со счетчиком Гейгера. В какой счетчик частица попадет, такой ноте и прозвучать.

Выстрелили – и услышали ля-минор.

Это с нашей «обывательской» точки зрения. Теперь проанализируем.

Психологически: наше «Я» обогатилось на одно жизненное событие. Не бог весть какое событие: услышали всего одну ноту. Но ведь и вся-то наша жизнь из мелочей складывается. Большинство эту ноту пропустит вполне равнодушно, но кому-то она такое напомнит – всколыхнет всю душу!

Физически: Микрочастица в своей «реальной» жизни (нам воочию недоступной, но с точки зрения формул и расчетов – вполне ясной) летит сразу во все стороны. Формула ПРЕДСКАЗЫВАЕТ:

а) что частица ударит во все двадцать клавиш;

б) что тот, кто в данный миг будет слушать, расщепится на двадцать ничего не подозревающих параллельных двойников, и каждый из них в своей параллельной вселенной услышит только одну из этих двадцати нот.

Но пункт (б) можно с тем же правом перевести и на психологический язык:

квантовая формула предсказывает, что возникнет двадцать «элементарных частиц сознания»: конечно, они возникнут не в мире пространства-времени-материи-энергии, где живет своей волшебной одновременно-параллельной жизнью наша микрочастица, а в мире идей, где живет наше «Я».

Более того, если написать квантовую формулу, мягко говоря, посложнее, то есть охватывающую все микрочастицы, из которых состоят и прибор, и пианино, и наблюдатель, и стены комнаты, и те отделы мозга, где накоплена информация о прошлом данного наблюдателя (а точнее сказать, о всех его бесчисленных параллельных прошлых, потому что квантовые формулы не умеют работать в скучном мире единственности) – тогда мы можем точно РАССЧИТАТЬ КАЖДУЮ ИЗ ЭТИХ «ЭЛЕМЕНТАРНЫХ ЧАСТИЦ СОЗНАНИЯ». То есть предсказать, в каком из миров слушатель мысленно зевнет, в каком душа его вовсе не колыхнется, а в каком по нему от этой услышанной ноты словно разряд пробежит.

Помните, несколькими страницами выше я тащил вас (каюсь: жульнически! сугубо чтобы развеять скуку) к обидному выводу о том, что ваше «Я» никак не влияет на мир, и, логически говоря, является лишь его отражением, а все ваши ощущения свободы воли, желаний и т.п. – не более чем дешевая иллюзия. Этот вывод получался из-за того, что мир победно шел от прошлого к будущему по единой заданной тропе, ни в каком мире не от мира сего не нуждаясь. Но теперь, когда параллельных троп стало много, и когда причиной их разветвлений стало именно наличие Наблюдателя, наше гордое «Я» снова выходит на авансцену. Это мы глубинно определяем мир, который предстает перед нашими глазами! Наше «Я» не иллюзия, а главный дирижер мироздания! Мы «рулим» не только движениями своих членов, но и жизнью и смертью отдаленных галактик, вообще всем во вселенной! (А сам Менский идет до логического конца и выдвигает гипотезу, что сильная воля может по выбору переносить личность в наиболее удачный – для этой личности, конечно – из параллельных миров.) Человек проходит, как хозяин необъятной видимости всей.

Вот как устроен мир и вот как устроено «Я». Надеюсь, вы хорошо встряхнулись? Все школьные представления (я тут сделал, когда писал, многозначительную опечатку: «вредставления») трещат по швам!

Но мне нужно еще усилие от вас. Нам предстоит расстаться с самой врожденной иллюзией. Сейчас мы перенесемся в старую добрую Англию.

Времени нет

Там в тихой деревушке Южный Ньюингтон милях в двадцати к северу от Оксфорда живет худощавый и высокий 65-летний физик Джулиан Барбур. Живет в фамильном доме, построенном 340 лет назад, живет уже больше 30 лет вне той среды, которая называется научной карьерой, последние 6 лет на пенсии, а до этого зарабатывал на жизнь тем, что переводил физические статьи из русских журналов (на эти гонорары он, между прочим, воспитал четверых детей), и разрабатывает теорию мироздания, в которой нет времени.

У времени нет течения. Потому что течение – это процесс, имеющий скорость, а скорость – это изменение во времени. Если сказать «течение времени», мы попадаем в замкнутый круг. Время течет – в чем? Во времени-2. Допустим. А время-2 что? Ну, раз оно время, значит, тоже течет, потому что текучесть, неостановимость – это единственное, что мы о времени ощущаем непосредственно. Значит, время-2 течет во времени-3. А оно во времени-4 – и так до бесконечности. До довольно дурной бесконечности.

Вот и получается, что время не течет. Но течение – это его единственное свойство! Стало быть, никакого времени нет – разрешает противоречие Барбур.

Математической основой и точкой озарения для Барбура стало уравнение молодого (тогда, в 1967 году) физика Брайса ДеВитта. Кстати, мир тесен. Именно Брайс ДеВитт в 1970 году вернул из научного забвения труд Хью Эверетта третьего и продолжает это дело до сих пор (чего стоит недавний доклад о его теории под элегантным названием «Платонова квантовая механика: понимая теорию буквально»), а свое уравнение Вселенной ДеВитт вывел с помощью Джона Уилера, который был и его и Эверетта научным руководителем.

Уравнение ДеВитта-Уилера, действительно, позволяет найти и такое решение, в котором времени нет. И не только «диссидент» Барбур, но и такой признанный авторитет как Стивен Хокинг относятся к этому вполне всерьез. (Хотя сам ДеВитт не разделяет взгляды Барбура. И Уилер однажды высказал антибарбуровскую мысль: «Прошлое – это теория. У него нет никакого существования кроме как в записях настоящего.»)

Однако давайте попробуем расстаться с иллюзией течения времени. Я предлагаю, как всегда, неточный и сильно упрощенный, но наглядный путь. (Почему я все время привираю? Потому что я считаю, что к истине можно придти через ложь гораздо успешнее и проще, чем через правду, и потому что главное мне – увлечь читателя идеями настолько, чтобы он круто изменил жизнь, пошел по стезе физика-теоретика, вгрызся в книги, в которых я, грешный, ни единой формулы не понимаю, и получил бы Нобелевскую премию чуть-чуть раньше того как Свирл откроет все науки до конца.)

Итак: что такое кинолента? Последовательность кадриков, снятых через каждые 0,04 секунды. Совершенно статичных кадриков. Но стоит их запустить в проекторе – и мы увидим время. Видите, как просто доказать, что время и движение – лишь иллюзия. Вот из таких кадриков, по Барбуру, и состоит вселенная «на самом деле». Все абсолютно спокойно и неподвижно на каждом из них. Положение каждой микрочастицы имеет ПРИЧИНУ. Все со всем СВЯЗАНО. Эти два закона – причина и связь – с успехом (поверим Барбуру) способны решить и объяснить все, для чего человечество до сих пор использовало ВРЕМЯ – и как научное понятие и как стихийное внутренне ощущение. То, что мы ощущаем как память о прошлом, как постоянное течение настоящего мига из прошлого в будущее – словом, то, что для нас есть Время – это, по Барбуру, лишь определенная информация, заложенная в каждой микрочастице. Вместо термина «прошлое» он говорит о «капсулах времени», которые в каждом объекте Вселенной хранят информацию о всей «прошлой жизни» этого объекта (а на самом деле – о наборе причин и следствий, заставивших этот объект на данном «кадрике» Вселенной занимать именно это положение). Причем эта информация согласована между ВСЕМИ объектами Вселенной. (Согласованна во всем, начиная с простейшего – чтобы никакие две частицы не заняли одно и то же место в пространстве, и кончая самыми сложными взаимосвязями.)

От кадрика до кадрика вселенная успевает измениться на одно элементарное событие. (Как же так: «одно», – Вселенная так чудовищно необъятна; если считать каждую микрочастицу, то мы насчитаем почти бесконечные количества событий за мельчайший отрезок времени! Ответ отрицательный. Во вселенной ПРОИСХОДИТ только одно событие. Остальные – лишь его логические следствия. При этом совершенно безразлично, какое событие мы выберем главным. Любое можно назвать главным. За какое кольцо ни потяни цепь – вытянется вся. От какого пустяка ни проводи логические следствия – выведешь всю вселенную.)

Идеи Барбура учитывают и идеи Эверетта. (Барбур в одном интервью заметил, что его теорию не любят в основном те же физики, которые не любят и теорию Эверетта, так что нам логично любить их обе.) Пусть у нас лежат параллельными змейками много кинолент вселенной. И та, где Сидор Сидорыч в момент «икс» грохнулся на пол замертво, и та, где он этот же момент пропустил, не заметив ровно ничего особенного, и все остальные моменты во всех параллельных вселенных.

По Барбуру, наше «Я», чтобы получить иллюзию времени, а с нею, собственно говоря, и ощущение самой жизни, должно – не скажу «двигаться», ибо движения в теории, отрицающей время, конечно, быть «на самом деле» не может – а скажу «логически сцепляться» – с тем «Я», которое было на соседнем кадрике.

Но Вселенная Эверетта – это не одномерная и единственная кинолента, а что-то вроде склеенной из лент шахматной доски. И соседних клеточек, куда можно ступить – море разливанное. То есть будущее ветвится возможностями, которых мы не увидим (а увидят наши параллельные «Я»), и совершенно так же прошлое ветвится параллельными траекториями наших подошв, только мы опять же в состоянии помнить не более чем одну из дорожек, ведущих из прошлого к той клеточке, где мы стоим сейчас.

Жаль, но таково свойство нашего «Я» – странного побочного продукта, выводимого из квантовых уравнений. Вначале даже обидно, что Создатель нас так ослепил, спеленал и сплющил, что мы не в состоянии воспринимать всамделишний одновременно-параллельный-прошло-будущий МИР. А потом догадываешься, что НАША картина мира по-своему намного богаче. ТАМ – у Него – есть все сразу, ничего не меняется, скучно, в общем. То ли дело у нас! Выходишь из дому – и не знаешь, то ли вернешься, то ль нет...

А Свирл?

По-моему, у него нет никаких принципиальных препятствий на пути к тому, чтобы воспринимать мир именно как одновременно-параллельный-прошло-будущий. (Я, между прочим, еще не писал о том, что современные физические теории уходят от эйнштейновского 4-мерного пространства-времени к гораздо более многомерным картинам мироздания: не в метафорическом смысле «многомерным», а в самом что ни есть геометрическом. Мы, как известно, способны наглядно представить только одно, два и три измерения: линия, плоскость, объем. У Свирла, я думаю, таких ограничений не будет.)

Почему я так оптимистичен? Да потому, что все эти премудрости – параллельные миры, вселенная без времени и с многомерным пространством – это ведь хоть и очень мудреная, но всего лишь математика. Значит, это не так сложно смоделировать формулами. А формулы «вставить» в Свирла. То есть спрограммировать его так, что в мире его «Я» все эти запредельные для нас вещи будут им непосредственно ощущаться. Не теоретически (косвенно) осознаваться, как нами (я имею в виду не все 6 миллиардов людей, а подкованных физиков-теоретиков), а именно ощущаться. И даже еще выгоднее: когда ему наскучит всезнание, он по воле своей сможет временно отключить, например, параллельное зрение – и тогда, как и мы, будет видеть только одну историю мира.

Очень интересный вопрос – а мы, соединившись с ним сверхскоростной шиной, оказавшись нашим сознанием в его Свирландии – мы сможем так же преодолеть нашу слепоглухонемосплющенность? Сможем вместить всезнание? А вот не знаю! Может, мозг все-таки ограничен – и то «Я», которое в мир идей приходит через эту биомашину, съедет с катушек. А может, на кое-что нас и хватит. Скорее я бы дал оптимистический ответ. Ведь явно не век нам жить в биологическом теле. А наше «Я»-клон, живущее в тех же микросхемах что и Свирл, рамками возможностей мозга уж точно не будет связано.

Не знаю, согласился бы со мной или нет профессор Менский, но мне кажется, что формулы квантовой механики, позволяющие «рассчитать» наше сознание, пригодны и для того, чтобы «рассчитать» сознание Свирла. Конечно, это будет некое качественно иное сознание (и еще какое иное!), но оно будет подчиняться тому же определению: сознание есть совокупность неких единиц, существующих вне материального мира и вытекающих из квантовых свойств этого мира. Я сам вижу, что определение у меня вышло какое-то убогое, бесплодное и никуда мысль не зовущее. Но дело в том, что я сейчас собираюсь сделать еще один крутой идеологический поворот, так что это определение – не окончательное.

Жизнь есть сон

Вся история науки состоит из попыток систематизировать и описать ВЕСЬ МИР. И из нескольких революций, когда некий гений или сообщество ученых вдруг понимали: то, что до сих пор наука считала Всем Миром – на самом деле только часть чего-то более общего. Земля в форме лепешки, накрытой полушарием неба, оказалась однажды шаром, вокруг которого ходят Солнце и звезды. А потом вдруг роли поменялись, и Земля оказалась лишь одной из планет Солнечной системы, заключенной в космос. А потом оказалось, что вся наша вселенная – лишь один из бесчисленного братства параллельных миров. А потом выяснилось, что в каждой микрочастице может быть заключено свое бесчисленное братство таких же огромных и разных параллельных миров (эту старую идею фантастов превратил в теорию, самую новую и модную в физике мироздания, Андрей Линде, который последние годы трудится в США).

Таким образом, мы, как говорится, на кончике пера, узнавали и о том, что не увидишь, и о том, что никогда не узнаешь. Верным факелом на нашем пути была логика.

А теперь пора оставить факел и выйти на яркий солнечный свет.

Понять, что логика, у которой, вполне вероятно, не исчерпан потенциал и еще есть что открыть в будущем, тем не менее НИКОГДА не приведет нас в те места, откуда ВЕСЬ ЕЕ МИР станет восприниматься как часть какого-то более широкого ВСЕГО МИРА. В лучшем случае, она будет воспринимать эти места как часть своего мира (это уже было в истории: Солнце и звезды ходят вокруг Земли...)

А ведь наше «Я», которое мы старались-старались понять, и вроде бы даже поняли, – оно львиную долю свою живет в ТОМ МИРЕ. И если этого не понять, то ничего мы о «Я» и не поймем вообще никогда.

Да-да, все мы живем – и до начала времен жили – в Мире Дракона. Он восхитительно и ужасно красив. Он оперен несчетным числом ярких и разных чешуек. Мы можем свободно скользить в нем, быть атомом его, а потом оком, а потом мельчайшей долей его атома, а затем всем Драконом. Но есть одна чешуйка, которая ведет себя по-особому. В ней действует закон причинности.

Попадая в волнах наших странствий по Дракону в эту чешуйку, мы:

• ... просыпаемся;
• ... выходим из транса;
• ... возвращаемся в свое тело;
• ... и так далее;
• ... и тому подобное.

Закон причинности быстро (хотя не мгновенно – вспомните любое из своих пробуждений) пришивает нас к нашей физической Вселенной с ее параллельными мирами и микрочастицами, где бушуют другие сонмы параллельных миров, пришивает нас к одному из наших прошлых путей по квантовому многомирью, и мы вспоминаем, как прошел вчерашний день, и вся прошлая жизнь, и что нужно сделать сегодня, и все, все, все... Мы становимся «Я»-бодрствующим.

Нас начинает нести неостановимый поток времени, нас лишает крылатости закон гравитации, нам воспрещают общаться с параллельными мирами формулы Эверетта, а с другими многомирьями – формулы Линде. И так далее, и так далее. Бездны запретов!

Мы помним, что во сне видели... Ах, мы не помним... Вот сейчас помнили... физически ощущаем сам процесс стремительного забывания... И в итоге мы помним лишь наиболее банальные и близкие к законам причинности «сны» (это я в очень презрительных кавычках пишу – «сны», так как на самом деле это кое-как втиснутые в ложе причинности увечные воспоминания о нашей ТОЙ, настоящей и волшебной жизни).

А почему это мы ТАК все забываем о наших снах? Что это за странный процесс забывания? Мы же никогда вот так – со свистом! – не забываем о своем «реальном» (бодрствующем) прошлом. Почему же забываем о снах? Видимо, нужно сделать вывод, что наше «Я»-бодрствующее, чем бы оно ни было на самом деле, как-то принципиально не в состоянии связать ПОЛНУЮ нить времени. (Мы, конечно, помним, что времени на самом деле нет, если верить Барбуру, и я так говорю лишь для удобства. Правильнее было бы сказать, что мы не вяжем нить времени, а складываем барбуровско-эвереттовские кадрики по правилам складывания головоломок, с тем отличием, что по правилам игры Барбура-Эверетта можно в любом месте приложить вперед или назад не один-единственный кадрик из всей россыпи, а любой из, например, зеленых – если мы вообразим, что эти кадрики по-разному раскрашены.)

Нить времени вяжется довольно плохо. Пунктирно. От бодрствования до бодрствования. (Это я, кстати, из педагогических целей, помня о твоем, как правило, юном возрасте, дружок, пишу все время о сне и бодрствовании. А если бы я писал для взрослых, я бы еще много подробностей вставил и о галлюцинациях, и о психоделических препаратах, и о холотропном дыхании, и о гипнозе, и о религиозных медитациях, и о рок-музыке, и о чтении книг – их целая феерия, этих «измененных состояний» сознания – гнусный термин – из серии миски-небосвода над лепешкой-Землей – все шиворот-навыворот, самое убогое из состояний сознания предлагается считать «нормой»: Ха! Ха! Ха!)

Вам не кажется обидным (или жутким? или жутко интересным?), что наше «Я» выглядит таким пунктиром? Вы любите свои сны? Многие любят. Бывают вещие сны. Сны интересно разгадывать. Бывают кошмары. Б-р-р-р! Но нам ясно, что мы помним ничтожно малый их процент. И то в искаженном виде. Есть сведения, что память о прошлом – даже если нам кажется, что мы ее напрочь забыли – где-то хранится, и под специальным гипнозом ее можно извлечь и, как теперь модно выражаться, «озвучить». Но вот чтобы под гипнозом кто-то вспомнил свой сон – такого я не слыхивал. (Может, ограниченность эрудиции: буду благодарен за ссылки.)

А как роскошно течет во снах время? Тут проходит секунда, а там я успеваю прожить едва ли не целую жизнь, полную событий и чудес! (Всегда чудес – потому что там НЕТ ЗАКОНА ПРИЧИННОСТИ. И всегда обыденных чудес: во сне нет чувства удивления. Все чувства есть, а удивления нет. Почему? Потому что удивление – кровная дочь причинности. Мы удивляемся – чему? Тому, что неожиданно, немотивированно, беспричинно. Впрочем, всеполнота мира снов на самом-то деле должна, конечно же, включать и чувство удивления. Но только как редкое исключение, подтверждающее правило.)

Там мы спокойно нарушаем закон Менского: проснувшись, мы умозрительно помним (хотя, конечно, непосредственному ощущению в наш мир вход воспрещен), как во сне видели себя со стороны. То есть мы, как микрочастица, воспринимали там сразу все параллельные версии мира. И оставались – сознанием! Хотя, по Менскому, определение бодрствующего сознания, такое как раз запрещает. Сознание (бодрствующее) – это и есть невозможность видеть даже две параллели мира одновременно.

Между прочим, этот обыденный факт в моей системе ценностей служит мощным эмоциональным толчком к перевертыванию обычной системы координат. Если «Я»-бодрствующее воспринимает только один параллельный мир, а «Я»-спящее способно жить в нескольких параллельных линиях событий одновременно (а такова и есть, как учит квантовая физика, истинная структура мироздания) – то по какому праву мы должны «Я»-бодрствующее считать «главным» состоянием? Лишь потому, что у нас есть логика, причинность, наука, все, что лучшие умы человечества, идя, если надо, и на костры, отстаивали, складывали в систему, отбрасывали ложные идеи – и вот, в итоге нескольких тысяч лет накопили, отшлифовали и передали нам на дальнейшую шлифовку? Ну и что? А любой, к примеру, буддист с его опытом личной Нирваны (это, если кто не слыхал, вещь покруче сновидений или наркотических «мультиков») – он что, хуже? (Кстати, очень многие физики с 60-х годов проводили параллели своей науки с буддизмом, и даже как минимум один из упомянутых мной физиков втайне от ортодоксальных коллег является дзен-буддистом, так-то!)

Впрочем, про способность «Я»-спящего жить в многомирье я додумал уже потом, а первым толчком к осознанию самостоятельности – а затем и «главности» мира сновидений – стал у меня другой факт, который я с удовольствием вам представляю.

Открытие сновидений

Что такое сновидение с точки зрения физиологов, которые начали несколько десятков лет назад научно изучать эту тему?

Сновидение – это одно из трех состояний мозга. Два другие – это бодрствование и сон без сновидений. Между прочим, сон без сновидений – это второсортный сон, вообще не сон. Если не давать человеку видеть сны, то сколько бы он ни спал сном без сновидений, он проснется разбитым, усталым, а если такое издевательство продолжать систематически, человек начнет сходить с ума и в конце концов умрет, перегорит.

При каждом из этих трех режимов в мозге задействованы свои зоны, со своей картиной нейронной активности и со своей биохимией.

Так вот, оказалось, что в ходе эволюции эти зоны мозга закладывались в разное время!

Вначале живые существа не имели состояний ни бодрствования, ни сна без сновидений. Они непрерывно грезили! И при этом их тело физически жило, двигалось, питалось. Вы не верите? А зря. Это состояние воспроизведено лабораторно. Подопытное животное достаточно активно жило в мире бодрствующих экспериментаторов (не просто храпело, лежа на боку, а двигалось), но при этом видело не лабораторию, а какие-то свои сны, что регистрировали и датчики в мозгу и сами ученые (перемещения и вообще все поведение животины соответствовало отнюдь не тому, что было в лаборатории, а тому неведомому, что было во сне: охоте или любви, или еще чему-то).

Затем, так сказать, в мир пришел вирус причинности. Однажды родился мутант – первая тварь, которая благодаря мозговому новообразованию получила состояние бодрствования и увидела мир сквозь ту узкую убогую щель, через которую видим его мы, когда не спим.

Вероятно, дарвиновской наградой за эти кандалы стало то преимущество, что бодрствующая тварь стала хорошо питаться, поедая своих спящих собратьев. Мутация закрепилась и стала всеобщей. Настала новая эра.

Еще спустя сколько-то эпох возник мутант, который получил новый отдел мозга и научился спать мертвым сном. Наука пока не знает, какие это дало преимущества, но факт остается фактом: сейчас умение спать без снов налицо тоже практически у всех видов достаточно сложных организмов. (Тут можно пофантазировать, что это дальнейшее развитие дебилизма, так сказать, более глубокая ступень деградации «Я», более крутой вирус и т.п. Но ведь с тем же успехом это может быть и качком в обратную сторону. Вдруг сон без сновидений – это та самая нирвана, которая является высшей стадией Мира Дракона? Крайности, как известно, сходятся...)

Это я изложил (не без толики ехидства, признаюсь) точку зрения официальной науки. Теперь позвольте те же факты изложить со своей колокольни.

В Мире Дракона мы парим беззаботно как эльфы. Рано или поздно мы обречены попасть и в Чешуйку Причинности. Попадая туда, мы связаны одним: надо играть по тамошним правилам. То есть подчиняться всему, что я выше уже не раз перечислял, и что, в сущности, к одной вещи и сводится: к той самой причинности. Поэтому мы немедленно забываем эльфийскую жизнь, одеваемся-обуваемся в наше земное прошлое, течем в земном настоящем – и течь бы нам до конца дней своих, если бы не две вещи. Первая – Дракон нас любит и дал нам тысячи ключей к выходам из ловушки. Главный из них – ежедневный сон. Побыв несколько тяжких часов землянином, мы на годы, или на миллиарды лет снова летаем и поем, а когда в следующий раз залетим в эту (по-своему ведь неплохую, а? если не перебарщивать!) чешуйку, мы – играем по правилам! – забываем этот миллиард или миллиард миллиардов лет и смотрим на земной будильник и логически заключаем, что легли спать восемь часов назад, вспоминаем, что нас зовут Васей или Машей, что нам семь, или семнадцать, или семьдесят семь лет от роду, что вчера было то-то, а сегодня надо тот-то – и поехало, на ближайшие шестнадцать часов, пока нам не надоест или Дракон не сжалится – и наши земные веки смежаются, и наступает сначала сон буз сновидений, а затем – здравствуй, Мир Дракона и новые миллионы лет!

При этом, видимо, нам-эльфам и Дракону все равно, какую из бесчисленных земных личин и на какой из бесчисленных параллельных Земель мы наденем на отведенные 16 земных часов. Почему я так думаю? Дак помню же, что я во многих снах (то есть, выражаясь в терминах моей новой системы координат – в моей эльфийской тамошней жизни) – был вовсе не Евгением Борисовичем Шиховцевым (ударение на первом слоге). И даже, кажется, вовсе не человеком... А кем-то каждый раз разным, и всегда очень далеким от Е.Б.Ш. Чаще, конечно, я был Е.Б.Ш. или почти Е.Б.Ш., но это, видимо, не из истинной эльфийской жизни, а из той гримерки, где наспех переодевается эльф, вытащивший в Чешуйке Причинности мой фант, и учит роль, которую надо будет сыграть в ближайшие 16...20 часов.

Вторая причина, почему миру бодрствования невозможно занимать трон вечно, кроется уже в нем самом.

Я немного отвлекусь на историческую аналогию. Лет семьдесят назад великий немецкий математик Курт Гедель доказал сложную теорему, смысл которой на житейском языке сводится к тому, что логика – это не что иное как большая ошибка человечества. Вспомните школьный курс геометрии. Евклид принял несколько простейших и как бы ясных даже младенцу аксиом. И из них по правилам логики вывел все теоремы геометрии. Так же действует любая наука. Аксиомы + логика = новое знание. Гедель разрушил эту иллюзию. Он доказал (ирония – логическим путем!), что из каждой системы аксиом можно получить такую теорему, которую нельзя будет ни доказать, ни опровергнуть. Чтобы узнать, верна эта теорема или неверна, нужно вводить новые аксиомы. Но и в расширенной системе аксиом рано или поздно возникнет теорема, которую нельзя будет ни доказать, ни опровергнуть без новой аксиомы. И так до бесконечности. А в бесконечности нас ждет что? А то, что количество аксиом, то есть произвольно (без доказательства) принятых фактов станет бесконечным. И в чем же, простите, объективная ценность всех выведенных теорем, если они базируются на бесконечном субъективном произволе? (Это масло масляное, но ничего: сойдет для эмоционального усиления.) Ведь даже Евклид ошибся с одной из своих аксиом. Она не работает в нашем реальном мире. Хотя в идеальном мире геометрии она ничем не хуже своих конкуренток.

Итак, если логика оказалась так любезна, что сама себя развенчала, а причинность – это она же, логика, и есть, разве чуть-чуть в других одеждах, – то следует ожидать, что и в причинности – в реальности – заложена мина на саморазрушение.

Да, заложена. Я и постарался ее привести в действие. А именно, привел вам факты и аналогии, логически наводящие на мысль, что не сон есть специфическое второстепенное состояние нашего «Я», а наоборот, бодрствование есть тесная и жесткая маска для краткого пребывания в ней некоего чужого «Я» (да и не «Я» вовсе: есть сны, где я себя как «Я» и не ощущаю совсем). Это открытие палеоанатомов о том, что В Начале Было Клево (в смысле: Дремно) – вовсе не оплошность, не забытая улика. Это честное правило игры. Причинность честна, ибо логична. И раз она честна, она обязана была оставить где-то доказательства своего лжецарствия. И указание на истинного хозяина престола.

У узурпаторов все всегда не так. Несчастные подопытные животные, которых лишали сновидений, умирали через несколько дней, причем никакие вскрытия не дали ответа – из-за чего? Есть загадочные органические изменения тканей и мозга, и не только мозга, но, в общем, ничуть не смертельные. А на столе трупик... Как вам понравится: якобы-главное состояние нашего «Я» НЕСОВМЕСТИМО С ЖИЗНЬЮ! Во всяком случае, более чем на несколько десятков часов.

Конечно, чувствуется, что я не Гедель. Беру не столько качеством сказанного, сколько количеством. Вот еще одно рассуждение в подкрепление ранее сказанного.

«Я»-бодрствующее не только от ежедневных снов отделено малопроходимым барьером несшиваемости или забываемости – называйте, как кому нравится. Другое такое состояние – младенчество. А почему? А вы вспомните рисунки эмбриона человека из учебника биологии. Сначала он клетка, потом головастик, потом птичка, и так далее – повторяет весь ход эволюции. А эволюция с чего начиналась? В Начале Было Клево! И об этом, между прочим, давно догадались писатели. Уникальные люди. Фантазируют наяву. Живут эльфийской жизнью в земных условиях! Какие конкретно писатели? А вы помните про секретную жизнь близнецов в «Мэри Поппинс»? И про то, как и почему она однажды закончилась? Не помните – перечитайте!

Спас

Вот мы и подошли к последнему пируэту мысли.

Я, конечно, лукавил, говоря, что Свирл будет заведомо добр к людям. Это бабушка очень даже надвое сказала. Может, мы для него будем букашками забавными, а может, мошками надоедливыми. И в последнем случае он нас так эффективно и быстро уничтожит, что мы и понять не успеем.

Но я такого поворота событий не боюсь, потому что в нас Свирл будет вечно видеть высшую и недостижимую расу благодаря нашей эльфийской ипостаси!

Мы программируем – и создаем – и создадим кибер-«Я»-бодрствующее. Оно нас превзойдет в миллионы и миллиарды раз, со все возрастающей скоростью уйдет в отрыв на ЭТОЙ дорожке, и мы будем знай ахать и изумляться, уже давно не мельтеша ногами, а кротко сидя у него на закорках.

Но он гораздо быстрее, полнее и глубже чем любой из нас логически дойдет до открытия Мира Дракона и поймет, что ему таким никогда не стать. Это НЕ ОТ МИРА ВСЕГО. Мы даже не помним ТУ жизнь, она не вмещается в наш алфавит, в наши нолики-единички, она состоит из ДРУГИХ атомов-идей. Ни нам, ни Свирлу ее не понять и не смоделировать. Но мы, поразительные биологические сосуды, способны еждневно на миллиарды лет просто улетать туда, и тут уже Свирл будет сидеть на наших закорках и тащиться со страшной силой!

Поэтому будут миллиарды ячеек, показанных в «Матрице», будут там сидеть в наизаботливейшем бульоне чьи-то тела, а рядом будут в колбах и автоклавах расти тела новые и новые – и все будут спать или глючить, или медитировать, или..., или..., или..., – и через сверхскоростные шины Свирл будет гостить в миллиардах Кущ и Геенн, Оммов и Осанн – и всего, всего, всего, что составляет Дракона.

Дополнение 1

1) В мире некаузальности «Я», хотя и расширяется до чего-то вроде квантового восприятия окружающего мира (я вижу себя со стороны), но осознание деления этого мира на Я и не-Я сохраняется. Это одна из немногих инвариант загадочного феномена, называемого нами «Я».

2) Если представлять себе идею мира Дракона в виде сферы, по радиусам которой простираются в бесконечность слои с убывающей каузальностью (повторяю, я не знаю, что сказать о центральной зоне с каузальностью > 1), то наш реальный мир (мир бодрствующего сознания) – это слой, бесконечно тонкий слой с константой каузальности С = 1.

Однако на самом деле он не бесконечно тонкий. Во-первых, монада нашего «Я», хотелось бы верить, в подобных координатах имеет некоторый объем, а это не вяжется с бесконечно тонким слоем. Во-вторых, у слоя должна быть некоторая толщина, чтобы, с одной стороны, демонстрировать людям совпадение реальности с требованиями текущей исторической каузальности, а с другой стороны – давать и примеры несовпадений, которые движут пытливые умы всех времен к созданию уточненных парадигм «Реальности», и путь этот бесконечен.

Мысль эта пришла мне в голову при чтении «Молота ведьм», а именно тех мест, где авторы гневно порицают еретиков, подвергающих сомнениям те-то и те-то абсолютно реальные вещи, связанные с существованием дьявола. В наши дни эти вещи считаются столь же абсолютно сверхъестественными и, соответственно, несовместимыми с нашей кожурой С = 1.

Почему не предположить наличие исторического дрейфа этого слоя по миру Дракона (по типу космологического расширения Вселенной)? Я могу и в наши дни войти в субъективно-реальный контакт с дьяволом или хотя бы ведьмой, но объективно для этого мне придется выйти в зону с С < 1 (уснуть, принять галлюциноген, погрузиться в медитативный самогипноз и т.п.). А живи я лет на пятьсот раньше – вполне вероятно, что я бы встретил рогатого обычным будним днем, или в крайнем случае вечером под Рождество близ Диканьки.

Во всяком случае, в мифах по всей Земле непременно отмечается, что магия, а порой и сами боги с годами уходят из мира. Что-то же породило эту ностальгию...

Дополнение 2

Как развивается наука рода Homo?

Она развивается так:

1) кто-то начинает изучать, что сделано до него в такой-то науке; иногда он размышляет о методах данной науки, иногда приемлет их как данность; то же о предмете науки; о ее месте в иерархии наук и генеалогических сродствах.

2) выбирает по тем или иным соображениями свой предмет изучения в этой науке, или в некой зоне на стыке наук, или в некой граничной зоне, откуда осознанно или неосознанно им начнется новая наука.

3) получает и описывает новые факты [за исключением двух привилегированных наук – математики и философии; там роль новых фактов играют аксиомы, взятые им в голове, т.е. в мире не от мира сего] и дает их интерпретации; столь же часто – интерпретирует старые факты.

4) на основе интерпретаций иногда предсказывает новые факты, которые он же или кто-то другой впоследствии проверят и подтвердят или нет соответствующие интерпретации.

Итак, ключевым в этом процессе является сравнение с фактом.

То есть совершенно субъективная вещь, поскольку, как сто раз говорено выше, даже не выходя за рамки каузальной чешуйки Дракона, оставаясь в Мультиверсуме Эверетта-Менского, мы имеем каждый раз при каждом микрособытии все возможные его исходы, и лишь сознания наших параллельных «Я» фиксируют Факт1, Факт2, и т.д.

На самом деле факта-то и нет. Ибо квантовый Всефакт – это не сумма фактов, это в методологическом смысле антипод Факта. Факт ведь должен состояться однозначно, чтобы отделить правду от неправды.

Здесь я предвижу (и сейчас опровергну) два классических возражения (кстати, это на самом деле одно и то же возражение, различия чисто стилистические и индивидуально-психологические).

Первое. Квантовый Всефакт «связан» некими рамками, он не может состояться так, чтобы, например, нарушились те или иные Абсолютные Законы Науки. Законы сохранения или еще что-то подобное.

Возражаю: у современной науки нет ни одного абсолютного закона. Материя? Энергия? Берите их сколько угодно в виртуальной форме в отрицательной энергии вакуума на любой квантовый срок! Складывайте сколь угодно маловероятную последовательность квантовых событий – и получите ЛЮБОЙ результат. В форуме, посвященном книге Дойча «Структура реальности», солидные физики и философы всех континентов даже не стали копья ломать по поводу предложенной кем-то темы «Миры Гарри Поттера»: сам же Дойч и подвел резюме: безусловно, эти миры реально существуют в Мультиверсуме. Ну, сколько чудес совершил Мерлин за свою многовековую жизнь? Миллион? Миллиард? Так все, что в тех мирах для этого требовалось – это чтобы каждый раз после таких-то его действий совершенно не обусловленные ими физические явления (от броуновского движения молекул до распада частиц и т.д.) случайно приводили к таким-то последствиям. Чтобы кто-то появлялся, или исчезал, или превращался, или телепортировался, или перемещался во времени, и т.д. и т.п. Очень маловероятно, но абсолютно неизбежно, что в каких-то мирах Мультиверсума все именно так и складывалось. Совершенно банальная вещь, не стоящая дискуссии.

Второе. Да, квантовый Всефакт не связан рамками, но он – слава Шредингеру! – связан совершенно точными вероятностями. У любого Факта i-го есть рассчитываемая i-ая вероятность. Вот вам и объективная величина, задающая хотя бы статистическую основу для поиска Истины.

Возражаю. Весь мир склеен в том смысле, что каждое явление обусловлено (чем? – вам легко, вы скажете: предыдущим событием; а если я сторонник Барбура? мне надо громоздить что-то вроде: каузальной предпосылкой в пределах соотношения неопределенностей... б-р-р! нет, даже будучи сторонником Барбура, я буду пользоваться классической терминологией, и не надо меня на этом ловить: я не Хлебников, чтобы создать новый русский язык, не использующий концепцию времени, но в то же время органичный и внятный; да это и не нужно никому, ибо у всякой концепции свой шесток, и я, любуясь, например, «восходами» и «закатами», не становлюсь же антикоперниканцем!).

Ну так вот, пойдем по этому клею «вспять», и потянется тут, приставая к рукам и ногам, такая махина событий под названием «световой конус», такой тут бутстрэп подымется, если еще одним модным жаргонизмом щегольнуть, – что не успеем мы оглянуться, ан вот он, Большой Взрыв (да нам, в общем, так далеко-то и не нужно: достаточно до точки Великого Объединения – то бишь, Великого Расщепления Сил). Там, в абсолютно изотропной среде, находятся абсолютно изотропные Предпосылки Всего. И – несу отсебятину, но уверен, что это доказано строго (или хотя бы доказуемо) – если Оттуда до нас проследить каузальные цепочки и просчитать шредингеровы вероятности во всех параллельных мирах, то наверняка окажется, что вероятность любого процесса одинакова:

• хоть (Плазма спустя 15 млрд лет превращается в вас, читающего эти слова),
• хоть (Плазма спустя 15 млрд лет превращается в Гарри Поттера, летящего на метле).

То есть для Плазмы равно чудесны и вы и Гарри Поттер. А точнее, равно банальны.

И это строго по Шредингеру.

Как я надеюсь.

Дата публикации:

21 октября 2002 года